Шоу вздохнул, как-то устало.

– На этот раз тебе не уйти.

На этот раз.

Крошечные волоски на теле встали дыбом, и я резко повернулась на голос. Я оказалась в ловушке.

– Видит бог, ты сама напросилась. – Он медленно покачал головой, а потом откинулся назад, с силой ударив по рулю. – Я не хотел, чтобы это случилось!

Я сглотнула ком быстро подступающей тошноты. О боже. Гэвин. Он был ранен – тяжело ранен, он мог умереть, и я… сама того не сознавая, помогла Шоу его убрать.

Полицейский покосился на меня.

– Думаешь о Гэвине, да? Знаешь, он был единственным из вас, мелких уродов, кто действительно заботился о малыше. Кто никогда его не предавал.

Мое сердце билось так сильно, что норовило выскочить из груди.

– Мы любили Пенна.

– Похоже, что так.

– Почему? – спросила я. – Зачем тебе все это?

– Зачем? – передразнил он меня и снова схватился за руль.

Машина тронулась с места. Мне нужно было выбраться отсюда. Но, оглядев темный салон, я не нашла ничего подходящего для того, чтобы разбить окно.

Ничего, кроме собственных ног.

Откинувшись на спинку сиденья, я подтянула колени к груди и ударила ногами в стекло. Мышцы едва не свело от удара, но окно устояло. Я повторила попытку, готовая выпрыгнуть на ходу.

Шоу невесело рассмеялся.

– Это армированное стекло, Элла. Ты никуда не денешься.

Я сменила позу, упираясь в спинку кресла. Снова подтянув колени, я пнула решетку. Стальные прутья задрожали, но, как и стекло, оказались прочнее меня. И все равно я не теряла надежду и продолжала долбить в решетку ногами.

– Прекрати, – предупредил он, обернувшись ко мне. Мимо проносились жилые дома. – Ты же не хочешь, чтобы я остановил машину.