— Ах, капитан Грейнджер, — конгрессмен Родни Фарнум, председатель Комиссии по Вооруженным Силам, наклонился к микрофону. — Позвольте вас прервать.
— Да, господин председатель?
— Комиссия по Вооруженным Силам не уступит никому по части глубокого уважения к специальным частям и подразделениям американской армии, в признании их заслуг по обороне страны в прошлом. Однако позвольте вам напомнить, что целью нашей сегодняшней встречи является обсуждение финансирования специальных подразделений ВМФ В БУДУЩЕМ, а поскольку у ряда конгрессменов нашей Комиссии на сегодняшний вечер запланированы и другие дела, нам, возможно, следовало бы сосредоточиться только на нынешней ситуации и, гм, на ближайшем будущем.
— Как вам угодно, господин председатель. Я полагал, небольшая историческая справка не помешает.
— Думаю, мы хорошо знакомы с предметом обсуждения. У коллег есть возражения? Нет? Тогда давайте перейдем сразу к делу, капитан Грейнджер. Давайте-ка послушаем ваши соображения насчет содержания таких дорогостоящих подразделений, как Отряды SEAL, в новую эру, эру после окончания «холодной войны»...
Старшина-механик Том Роселли, наводчик отделения Котиков, первым ступивший на берег, аккуратно вставил в левое ухо улитку наушника и прижал ее вязаной шапочкой. Тонкий проводок тянулся из-под черной маскировочной куртки от закрепленной на бронежилете рации «Моторола». Крошечный микрофон был залеплен у нижней губы. Роселли прикоснулся к кнопке передачи и пару раз тихонько цокнул языком. Спустя секунду в наушнике послышалось ответное цоканье. С радио все о"кей.
Кровь кипела в жилах Роселли. Он буквально сходил с ума и готов был отметелить каждого — только сунься! Вот оно, настоящее! Боевое задание, к чему его готовили все семь лет службы в Котиках. Он, конечно, уже пообтерся во время войны в Заливе, но в такой операции участвовал впервые.
Около часа назад Шеф Роселли и тринадцать таких же крутых, ко всему готовых мужчин, с сотней фунтов снаряжения за спиной у каждого, шагнули с высоты тринадцать тысяч футов в черноту над южным Ираком. Они бесшумно рассекали холодный разреженный воздух над Хавр аль-Хаммар, большим озером с заболоченными изрезанными берегами. Раскрыв свои парапланы — планирующие парашюты-крылья, — они парили над безмолвными водами озера, протянувшегося на шестьдесят миль в дельте Евфрата — от Ан-Насирии до впадения Евфрата в Тигр чуть выше Басры. Приводнившись в самой западной его части, четырнадцать человек — один взвод Котиков, два отделения по семь человек, — добрались вплавь до южного берега.
Роселли входил в «Синее» отделение — шестерку отборных коммандос под командованием лейтенанта Винсента Коттера. «Золотое» отделение по плану должно было выйти на берег милей западнее.
К 23.10 отделение полностью подготовилось к выходу: упаковали и спрятали кислородные аппараты и акваланги, экипировались. Лейтенант Коттер легонько дотронулся до плеча Роселли: «Давай!». Тот кивнул, надвинул на глаза очки ночного видения и двинулся первым.
Они шли на юг, утопая поначалу в жидкой грязи и иле, а позже топая здоровенными бутсами по твердой, почти сухой земле. Прячась в бесконечных зарослях камышей высотой в человеческий рост, они, крадучись, следовали цепочкой с интервалом метров в пять. За Роселли шел старпом Джордж Маккензи, огромный длинноногий техасец, такой здоровяк, что кроме положенного ручного пулемета он тащил еще и автомат. Он выполнял работу штурмана, прокладывая отделению путь по компасу и навигационной спутниковой системе. Третьим шел лейтенант Коттер, за ним — старшина-электрик второго класса Билл Хиггинс, отрядный связист. Пятым двигался взводный медик, санитар второго класса Джеймс Эллсуорт, естественно, проходивший в отряде под кличкой Док. Гуманные положения Женевской конвенции вовсе не распространялись на группу Котиков в тылу врага. Как следствие этого Док не носил эмблемы Красного Креста, зато нес такой же ЭмПи5ЭсДэЗ, как Роселли, хотя предпочитал дробовик с автоматической перезарядкой. За ним, нежно прижимая к груди винтовку М16 с подствольным гранатометом ММ203, следовал корабельный техник первого класса Хуан Гарсия по прозвищу Пугач, специалист по разрушению вражеских укрытий. Замыкал цепочку рулевой первого класса Мартин — «Мэджик» — Браун — чернокожий уроженец Чикаго, чья сноровка в обращении с «Ремингтоном Модель 700» обеспечила ему должность снайпера отделения.
Каждый из них, конечно же, профессионал в своем деле, но при необходимости мог заменить товарища. Двое — возглавлявший и замыкавший цепочку — шагали, не снимая приборов ночного видения, в то время как остальные довольствовались прицелами «Марк 2» с инфракрасной подсветкой. Периодически первый и седьмой номера менялись местами соответственно со вторым и шестым, чтобы поберечь глаза от вредного воздействия очков ночного видения. Поэтому единственными, кто не надевал их на протяжении всего перехода, оставались командир и связист.
За всю дорогу ребята не перемолвились ни словом. Позволялись лишь сигналы руками, прикосновения и пощелкивания рации. Слаженность и координированность действий в отделении казались просто фантастикой. Эти люди работали, тренировались, месяцами жили вместе, пока любой и каждый не научился ощущать присутствие и местоположение другого даже в кромешной темноте.
Иногда Роселли чудилось, что он даже читает их мысли.
Правда, в эту минуту ему не надо было прибегать к парапсихологии, чтобы знать, о чем думают другие. Всех их теперь занимала лишь одна мысль о боевой задаче: цель находилась всего в каких-нибудь десяти километрах южнее.