Он выпустил из своего ЭмПи5 длинную очередь.

— Прикрой! Прикрой! Снайпер на башне! — он надрывался от крика. Остальные Котики тоже peaгировали мгновенно. Маккензи влепил в окна аэровокзала длинную очередь зеленых трассирующих пуль, а потом ухнул Гарсиев Эм203 — сорокамиллиметровая граната с грохотом разорвалась на галерее башни, осыпав все вокруг пылающими брызгами стальных осколков и битого стекла. Тела... нет, ошметки тел взлетели в воздух, а потом все заполнил грохот обрушивающейся кирпичной стены.

Роселли уже склонился над лейтенантом.

— Эл-Ти! Эл-Ти! Слышишь меня? — ох, черт, вся одежда кровью пропиталась... Блин, блин! Откуда такая чертова прорва крови? На Шкипере был бронежилет из кевлара, но, похоже, ему влепили очередь в правое плечо. Это ничего... Точно... Внеочередной отпуск и конечность в гипсе, но через несколько недель будет как новенький, прямо как в этих е...ных кино...

— С дороги, Шеф! — Док Эллсуорт оказался тут как тут, пробравшись к раненому. Роселли медлил: ему не хотелось бросать командира. — К черту, Шеф, пусти! Я им займусь.

Роселли повернулся и посмотрел на башню. Огромные окна диспетчерской зияли как пустые глазницы, с одной стороны словно какой-то голодный великан отгрыз изрядный кусок помещения.

— АйСи-два! — крикнул он в микрофон. — Говорит Роселли!

— Де Витт на проводе, — откликнулась рация. — Валяй, что у тебя там.

— В Эл-Ти попали! Черт, мне казалось, ты говорил, что эта е...ная башня ОЧИЩЕНА!

— О"кей, Клинок, остынь. — Роселли услышал щелчок: Де Витт переключил канал. — Взвод, слушай меня, говорит АйСи-два. Лейтенант ранен. Принимаю командование. Подтвердите прием!

— Я слышал, — ответил Маккензи. — «Синий» подтверждает прием.

Человек, которого Коттер сбил с ног, сидел, раскачиваясь из стороны в сторону и баюкая свою руку.

— Я ранен! Я ранен! Боже, меня ранило!

Роселли склонился над ним. Пуля продырявила тому рукав и задела руку. Царапина. Пустяк.

— Выживете, — коротко сказал он. — Потерпите, — он расстегнул один из кармашков своего обмундирования, достал перевязочный пакет и быстро перебинтовал рану.

— Мой кейс... Где мой кейс?

Роселли подал ему кейс.

— Вот. И у...йте к остальным вашим.

— Но...

— И пошевеливай жопой, ты, сукин сын! — Ооновец в совершеннейшем шоке вытаращил на него глаза, потом поплелся прочь, прижимая к груди свой кейс. Роселли повернулся к Эллсуорту.