До излома года оставалось два часа.

Через час капитан спустился по трапу, грохоча сапогами. И сразу стало понятно, что все. Вот оно. Аннет вдруг стало холодно, несмотря на жар, идущий от печки. Йонут и Влад уже пробирались по узкой протопчине к скафандрам. Четвертый – раскрытый, как крысиная ловушка, – был для Аннет. Аннет осторожно выдохнула и пошла одеваться. Капитан неторопливо убирал со стола. Ему уходить с платформы последним. Успеется.

В скафандре было действительно холодно. Металлические винты проскальзывали под замерзшими пальцами. Аннет путалась в трубках, позабыв все, чему учили на курсах. Надо было собраться, но перед глазами все плыло, мешая сосредоточиться. Аннет почти заплакала, когда расплывшееся белое пятно перед глазами трансформировалось в лицо Йонута.

– Дура закомплексованная!

Слезы высохли, оставляя после себя стянутые дорожки на щеках. Йонут защелкивал, проверял, прилаживал. Его собственный скафандр стоял рядом раскрытый, как египетский саркофаг.

– Только попробуй подведи!

Его злобный шепот зазвучал уже в мембране скафандра, и Аннет наконец перестала его видеть. Влад и Василь уже стояли рядом огромными неповоротливыми куклами.

– Пошел отсчет. – Голос капитана доносился из мембраны глухо. Второе «ухо» сбоило, дублируя команды треском эфира. – Три, два, один, старт!

Сердце ухнуло и заколотилось где-то у горла. Экран скафандра заволокло сплошным серым. Они спускались на дно.

– Переходим в режим двигателя, – голос капитана в мембране был слишком спокоен, – работаем двойками: Йонут – Аннет, Влад и я. Йонут, вы толкаете.

– Принято.

– Принято, – следом за Йонутом прошептала кодовую фразу Аннет. И все растворилось в горько-соленой воде.

Они стояли с Йонутом на песчаном дне. Вода – густая, как темное пиво попутчицы, – размывала очертания напарника и покалывала пальцы. Скафандров не было. Волосы всплывали вверх. Только «крабик» упорно тянул их вниз, неприятно царапая шею. Вода оказалась совсем не холодной, только мокрая одежда огрубела и натирала шею и запястья. Йонут стоял в трех шагах. Бинт на руке белел путеводным маяком. Перед ними темнела громада во́рота.

– Готова? – У Йонута изо рта вырвалось целое облако пузырей, но голос различался совсем ясно, словно у уха по-прежнему была мембрана скафандра.

Аннет кивнула.

– Крути.

Аннет схватилась за рукоятку огромного ворота и потянула. Где-то впереди и выше светились два пятна – капитан и Влад.

– Ось держат, – непонятно пояснил Йонут совсем рядом, и его руки взялись за ворот рядом с ее руками.

Все формулы расчета точки приложения силы, ментальный рывок и куча других знаний разом вылетели из головы Аннет. Ее руки сжимали вполне осязаемую рукоятку ворота. Холодную и шершавую, как камни в «крабике». Аннет тянула изо всех сил, пока в животе что-то не екнуло и не оборвалось. За спиной уже давно что-то кричал Йонут, но Аннет не слышала. В ушах стучала кровь, точнее метронома отсчитывая секунды, оставшиеся до излома года. А ворот не двигался.

– Давай, девочка! – Слова Йонута вдруг прозвучали совсем рядом и так спокойно, что Аннет вздрогнула. Руки налились силой. Ворот дрогнул. Аннет толкала изо всех сил. А еще она кричала. Потому что Йонут, отдавая свою силу, погибал сам. Она видела, как его тело, изломанное водными течениями, уже сносит куда-то вбок, и его сине-зеленые глаза безучастно смотрят вверх. Собственное бессилие и вина изламывали душу, заставляя захлебываться криком. Не смогла, не справилась, не оправдала…