– Как бы то ни было, прости, Брэдли. Прости, что я подвел тебя. – Папа смотрит мне прямо в глаза, извиняясь. – За то, что подвел всю семью. Сейчас я стараюсь поступить правильно.

– Это не вернет людям их деньги.

Он опускает голову.

– Я знаю, я ужасно чувствую себя из-за этого. Я передал содержимое офшорных счетов, которые у меня были, – признается он, морщась.

– Каких счетов? – спрашиваю я сквозь зубы.

– У меня оставались деньги, припрятанные за границей. А как еще мы должны были жить?

Всякое сочувствие, которое только начало появляться у меня, мгновенно улетучивается.

– Это были не твои деньги, чтобы припрятывать! – шиплю я. – Ты украл их!

– Ну, я их вернул. Их недостаточно, но они могут составить некоторую компенсацию клиентам, потерявшим средства. – Он смотрит на маму. – Я умолял выделить какую-то часть для вас, но они забрали все. Прости.

– Я бы их не взяла, ты же знаешь, – отвечает она. – Бог знает, сколько споров у нас было по поводу этих денег, пока мы были за границей. Справимся без них.

Папа снова опускает голову, бормоча:

– Прости.

Я встаю. С меня хватит. Я сказал все, что хотел и зачем пришел. Я бросаю последнюю прощальную фразу.

– Я рад, что ты сдался, папа, но тебя ждет долгий путь, чтобы убедить меня, что ты действительно сожалеешь. – Я отворачиваюсь и смотрю на маму. – Ты идешь?

Она качает головой.

– Иди. Мне нужно поговорить с твоим отцом наедине.

Я не оглядываюсь, а он ничего не говорит, когда я выхожу из комнаты.

Рэйчел мгновенно вскакивает на ноги, берет меня за руку и тянет на стул рядом с собой.

– Ну? Как все прошло?

– В точности как я и ожидал.