Глава 17

Плавучий госпиталь по-прежнему стоял на рейде. Грифитс сидел у себя в каюте перед компьютером. Кэтрин, хоть и любила поспать подольше, но не собиралась доверить монтаж снятого материала оператору, а потому и приперлась к нему с самого утра, но все равно опоздала. Работа уже началась.

— Кофе у тебя найдется? — Журналистка заглянула через плечо своего друга на экран.

— Кофе подают в столовой, — не оборачиваясь, ответил Джон и отмотал уже смонтированную часть записи, включил воспроизведение. — Можешь сходить, заодно и мне принесешь.

— Вечно ты меня с невыгодного ракурса снимаешь, — возмутилась Кэтрин, глядя на экран. — Выгляжу полной дурой. Ты не мог мне сказать, чтобы я глаза к небу не закатывала? И второй подбородок мне из ничего создал.

— Ты в кадре такая, какая есть в жизни, — возразил Грифитс. — Не хуже и не лучше. Зрителя не твоя мордашка интересует, а то, что ты говоришь в кадре.

— Я тут не говорю, а с рамками иду. И вообще, что это за выражение — «мордашка», я для тебя что — собачонка или котенок?

— Вот уж точно, женская логика в действии. Я хотел сказать этим словом, что ты миловидная. А ты подводишь все к тому, будто я тебя сучкой назвать собрался. Кстати, ничего зазорного и в этом слове я не нахожу. Почему-то женщины обожают, когда их называют стервами, и обижаются, когда — суками. А разницы никакой. Не нравится, как я смонтировал, садись за монтажный компьютер сама и работай, а я за кофе схожу. Тебе со сливками или черный?

— Обойдусь и без твоего кофе. Ты же знаешь, я не люблю монтировать, я люблю только давать ценные советы. Кстати, посмотри на экран, тебя по скайпу вызывают, а ты не отвечаешь.

Грифитс подвел мышку к окошку скайпа, но тут же спохватился. Вызывал его тот самый человек, который щедро платил, покупая снятые материалы, но при этом не желал показывать свое лицо и называть имя.

— Кэт — это женщина. Я не хотел бы, чтобы ты слышала наш разговор. — Выйди, пожалуйста.

— Женщины себе такие ники не придумывают, — усмехнулась Кэт.

— Я попросил тебя выйти.