- Не могу поверить, что мы сделали… это. Это было… странно… но великолепно! Я не жалуюсь, нет. Это было просто потрясающе! Я бы обнял тебя, если бы не был в сперме. Я за всю неделю ни разу не подрочил. Наверно, накопилось…

Драко рассмеялся:

- Я тоже так думаю! Кому-то срочно требуется очищающее заклинание. Может быть, его придется повторить три, а то и четыре раза. Акцио! Эванеско!

Драко взял палочку и произнес последнее заклинание несколько раз, чтобы очистить Гарри, а потом рухнул на кровать, удовлетворенно вздыхая. Его сознание немедленно отметило одну вещь. Наконец-то он разгадал маленькую загадку, засевшую у него в голове неделю назад. Член Поттера, даже опав, все равно был почти того же размера, что и в возбужденном состоянии, а вот у Драко он весьма значительно уменьшился. Не удивительно, что Гарри всегда производил впечатление очень хорошо оснащенного парня. Его член почти не уменьшался после оргазма, но и не сильно увеличивался при эрекции. Малфой лениво поинтересовался про себя, не мешает ли он ему при ходьбе?

Гарри обнял Драко за плечи, и тот немедленно придвинулся ближе для поцелуя, который не заставил себя долго ждать. Малфой ликовал, поздравляя себя с такими достижениями - день только начинался. Вдруг Поттер замер посреди поцелуя, и Драко отодвинулся, интересуясь, что случилось. Лицо Гарри стало пепельно-бледным, дыхание отрывистым, в его глазах появилось что-то еще, и это не было желанием.

Злобный дух, поселившийся в душе Гарри, среагировал быстро и ударил по больному месту, играя на том, что могло больше всего испугать юношу. В сознании промелькнули видения насилия, отвратительные образы того, что могло бы случиться… Внезапно ожили самые темные соблазны, которые заставили его сердце трепетать от ужаса и отвращения.

Он зажимает в кулаке волосы Драко, вжимает это нахальное лицо в подушку, заглушая тем самым хныканье, пока насыщает свою черную похоть этим худым маленьким телом, раздвинувшим перед ним ноги. Приглушенные крики, которые издает лежащий под ним парень, звучат в его ушах симфонией, осознание абсолютной власти над жизнью и смертью пьянит разум. Он сжимает руки вокруг нежного горла и легко гасит жизнь этого ничтожного создания. Главное - сила. Он может получить удовольствие любым способом, каким захочет, и уничтожить разрушенную оболочку этого жалкого отродья, когда закончит с ним.

- Гарри? Что с тобой? Гарри!

- Ггххх! Аах! Аааа! - Поттер вернулся в реальность, его вдруг сильно затошнило.

- Извини! - он больше ничего не смог сказать, только схватил полотенце, выскочил из комнаты и со всех ног бросился в туалет. Он почти ничего не ел в предыдущие два дня, но и эта малость выскочила в одну минуту. Гарри все время прокручивал в голове то, что увидел.

Как? Как ты мог даже подумать об этом? Болен! Я болен. Я испорченный… и злой. Разве кто-нибудь может хотеть такого? Драко… я мучил его… и мне это нравилось. Как я мог представить себе такое? Может быть, он прав? Может быть, Молли и Драко правы? Все то… что я делал… эти убийства… изменили меня. Со мной происходит что-то… что-то ужасное. Я должен… контролировать… себя. Я не могу сделать ничего подобного. Не могу. Не с Драко. Ни с кем. Я не буду монстром. Боже! Что угодно, только не это. Я не смогу… я не смогу жить… если поступлю с ним так.

Гарри склонился над унитазом, с него градом лил пот. Он молил про себя, чтобы это видение было единичной ретроспективой. Разве его желание было таким уж противоестественным… а? Он услышал тихий стук в дверь.

- Все… все нормально. Просто что-то с желудком. Сейчас все пройдет. Извини. Не беспокойся, любимый, - крикнул Гарри через плечо, хватая ртом воздух. Горький привкус желчи был во рту и носоглотке.

Драко стоял под дверью, завернувшись в одеяло. Его сердце стучало как барабан, он не мог ни о чем думать - слишком велик был страх за Гарри. Что если он поспешил и был чересчур настырным? Может быть, Гарри на самом деле не гей, хоть и влюблен в него? Ведь всего несколько недель назад он тоже считал себя гетеросексуалом. Может быть, Поттер решил, что реальный секс с мужчиной гораздо неприятнее, чем он себе представлял. Или еще хуже… что если он, увидев, как Драко уверенно действует, вспомнил, что тот был проституткой? Гарри никогда ни с кем не был и, по-видимому, относился к сексу слишком серьезно, чтобы просто переспать с кем-то. А Драко видел и делал очень много, хоть и против своей воли - просто чтобы выжить. Он уже задавался вопросом, а что если из-за этого Гарри когда-нибудь начнет тошнить от одного его вида? И вот его страхи стали реальностью.

Драко не смог сдержать слезы. Он вернулся назад, в комнату, в которой они только что впервые дали волю своему желанию… а теперь она стала свидетелем его позора. Малфой быстро оделся и взял палочку, немного постоял, послушал журчание воды в ванной и спустился вниз. Молли еще не проснулась, так что ему пришлось самому заварить себе чай. Юноша изо всех сил старался не паниковать и не сломаться окончательно.

Он слишком увяз во всем этом. Он не хотел никого, кроме Гарри, и тот мог позаботиться о нем и даже любить, но явно недостаточно, чтобы побороть свое отвращение к грязной шлюхе. У Драко в горле стоял ком, он решил пораньше уйти на работу. Он быстро черкнул Гарри записку, свернул и оставил на каминной полке, которая хорошо просматривалась с лестницы. Имя Гарри, написанное крупными буквами, было трудно не заметить. Когда он спустится вниз завтракать, то сразу же увидит ее, особенно если будет искать его, Драко.

Драко зачерпнул горсть дымолетного порошка и шагнул в камин; ему хотелось, чтобы он не настолько… привык к этому дому… к этой жизни. Без такой привязанности ему было бы легче. Он назвал адрес магазина «Волшебные вредилки Уизли» и исчез во вспышке зеленого пламени.

Две минуты спустя каминная связь снова заработала, и из очага бодро вышел Рон Уизли, отряхнулся и поспешил на кухню. Он даже не заметил, что записка Драко, лежавшая на полке, упала от дуновения воздуха, когда он проходил мимо, и скользнула под кресло, наружу торчал лишь ее уголок.

Глава 58. Паника в Лондоне.

Драко вышел из камина и взмахом палочки зажег свет. В офисе было темно и пусто, остальные должны были появиться только через час, а пока он находился в компании груды бумаг. И ему это нравилось.