После смерти требовалось соблюсти девятидневный траур. Такова традиция, объяснила Эстреллита Фейт.

– И я должна сделать все как полагается, проявить уважение. Я последняя женщина в нашем роду.

В течение этого периода она разговаривала только с Фейт, хотя Мак несколько раз пытался заговорить с ней. Эстреллита не общалась с ним никаким способом, отказывалась даже смотреть на него. Выглядела она пугающе. Она не мылась, лицо и руки были измазаны золой и сажей, а волосы оставались спутанными и грязными. Ее ярко-красная траурная одежда тоже вскоре порвалась, обтрепалась и покрылась сажей и золой.

Она занималась тем, что убирала из коттеджа все, что принадлежало ее бабушке. Она разбила все, что смогла, а остальное сожгла. Она не готовила и отказывалась от еды. Она не возражала, чтобы Фейт и Стивенс готовили для всех остальных, ведь они не были связаны ее традициями, но сама не делала ничего, что могло показать неуважение.

Отчаяние Мака нарастало, наконец на шестой день он застал ее одну, сжигающую еще какие-то бабкины вещи.

– Какие у тебя планы, Эстреллита, девочка? Капитан Ник и остальные планируют уехать через пять дней. Леди капитана творит, ты будешь носить траур девять дней, значит, к тому времени он уже закончится. Мне остаться или уезжать?

Она продолжала заниматься своим делом, словно его здесь и не было. Он схватил ее за руку и развернул лицом к себе.

– Я спрашиваю тебя еще раз, Эстреллита. Ты выйдешь за меня замуж?

Она отвернулась и ничего не сказала.

– Тебе незачем оставаться. И судя потому, что ты все сжигаешь, у тебя все равно ничего не останется. Поэтому поехали со мной, девочка, мы поженимся. – Он притянул ее к себе и, не обращая внимания на измазанное золой лицо, наклонился, чтобы поцеловать.

Она вырвалась, осыпав его пинками и тумаками, и в ярости прошипела:

– Ты! Не заговаривай со мной! Ты проявляешь неуважение! В любом случае это я выбираю. Я, Эстреллита! Не мужчина!

Мак стиснул кулаки.

– Неуважение, да? – Он фыркнул. – Когда мужчина просит грязную маленькую ведьму выйти за него замуж? Да многие бы не стали утруждать себя такими любезностями!

Вместо ответа она с надменным безразличием тряхнула волосами и зашагала прочь.

Он посмотрел ей вслед, выругался и пнул камень с края скалы, с угрюмым выражением слушая, как он с грохотом покатился вниз. Когда злость немного улеглась, Мак вернулся к остальным.

– Она не говорит, что будет делать. Не знаю, останется она или поедет с нами.