— С женой еврея-стоматолога.

— С женой еврея-стоматолога. У них двое детей-евреев. Она сказала мне об этом. Судя по ее словам, тут нет большой проблемы. Если бы ты или твой отец поставили такое условие, я бы согласился. Даже водил бы их в синагогу по праздникам.

Она постаралась отнестись к этому, как к шутке, и улыбнулась. Но он не улыбнулся. Через несколько мгновений она тоже перестала улыбаться. Они сидели напротив друг друга в темнеющей комнате, держа в холодных руках полные бокалы. Затем Шарлен отвела глаза от Джефа, поднялась, поставила свой бокал, посмотрела из окна на парк, огни, автомобили, весь уходящий в ночь город. Джеф подошел к Шарлен, обнял ее, прижался щекой к лицу девушки, стал смотреть вместе с ней. Ее дыхание было очень глубоким, и Джефу показалось, что Шарлен плачет. Он поднес пальцы к ее глазам, но они были сухими.

— Все, кроме нас, возвращаются домой, — грустно заметила она.

— Мы бы тоже могли, — сказал он.

Она не ответила. Они смотрели на город до тех пор, пока в комнате не стемнело окончательно. В парке зажглись фонари.

— Что еще она сказала? — спросила внезапно Шарлен.

— Клер? Она говорила о том, что ей пришлось взять дело в свои руки и растить детей евреями. Она делает это с удовольствием. Если у обоих людей есть желание, все получается.

Шарлен не ответила. Поняв, что она ничего не скажет, он произнес:

— Я оденусь, и мы отправимся обедать.

— Мы можем заказать обед сюда?

— Конечно, — тотчас согласился он.