Енот, при всех своих феноменальных способностях Ловца так и не смог взять след от амулета-ловушки, который они нашли на дереве. Рэйс впервые видел своего товарища в таком состоянии. Казалось, Карачун вошел в раж, неистово вынюхивая и обследуя любой кустик и каждую кочку вокруг места гибели хамелеона. Мысль, что он наткнулся на след давным-давно пропавшего и объявленного в розыск Ловца засела в голове енота раскаленной иглой.
Рэйс больше не решался проявляться в физическом теле, постоянно гоня впереди себя иллюзию рыси; слишком свежо было воспоминание о том, как ему было хреново, когда он попал под действие ауры. Тем не менее, ноги уже изрядно гудели, а периодические мерцания иллюзии напоминали, что завтрак давно переварен и не плохо было бы что-нибудь закинуть в желудок. К тому же, как на зло, мягкая лиственная подстилка под ногами сменилась на практически непроходимый бурелом. Деревья стали расти реже, и пространство между стволами здесь было покрыто высокой травой вперемешку со старыми остатками сухостоя. В паре мест пришлось буквально протискиваться между многоярусными завалами коряг, обильно заросших густым кустарником. И если Карачун, то ворчливо бурча себе под нос, то громко матерясь на все лады, еще как-то умудрялся пробираться в этих заторах, то Рэйсу приходилось несладко. После пережитого стресса от воздействия Ауры, он управлял рысью из рук вон плохо.
— Давай назад уже поворачивать, скоро стемнеет уже, — Рэйс убедившись, что от злополучного места гибели своего "сопровождающего" они отошли уже достаточно далеко, осторожно сбросил иллюзию, — Я в темноте бесполезен абсолютно, а смысла себе подсвечивать не вижу. Далеко не увижу, зато сам, как на ладони буду.
Если Аура и продолжала немного воздействовать на мага, то в вечерних сумерках этого совсем не ощущалось — все вокруг было и так серым, мрачным и тоскливым. Так что дальнейшую трату сил на иллюзию Рэйс счел неразумной и расточительной блажью.
— Мне срочно пожрать надо, резерв не бесконечен. У тебя осталось чего в загашнике? И когда поворачивать-то будем? Лично меня ноги уже не держат.
— Так мы вроде как к флайеру и идем. Только не обратной дорогой, а напрямик через чащу, — енот, не оборачиваясь, извлек из поясной сумки пару ломтей сушеного мяса и протянул их назад компаньону, — Через пару лиг должны выйти на поляну, где транспорт оставляли.
Но ни через пару лиг, ни через пять, они к флайеру так и не вышли. Во время блужданий по лесу менялись только виды и количество деревьев вокруг, но проклятая полянка с флайером так и не появилась.
— Хрен знает что! — раздраженно зашипел енот, — Где мы вообще?
— Так я не хрен, откуда мне знать? Это же ты у нас лесной следопыт.
— Мы должны были выйти к флайеру несколько лиг назад. Я точно выбрал направление. А я никогда не ошибаюсь с направлением!
— Все бывает в первый раз, Карачун. Давай присядем хоть ненадолго, ноги гудят.
Отдохнув пару минут и посовещавшись, маги приняли решение идти обратно по своим следам. Дорога в темноте снова подкинула сюрприз, и спустя несколько лиг они вышли на небольшую полянку, окруженную невысоким колючим кустарником и оканчивающуюся глубоким обрывом; они внезапно оказались на вершине утеса.
— Эй, кажется, нас тут раньше не было, — озвучил очевидное Рэйс.
— Но следы-то наши… — ошарашенный енот опустился на четыре лапы и принюхался, — Точно, и запах наш. Но я тоже уверен, что мы на этой полянке еще не были! Бред какой-то. Нужно осмотреться.
Они подошли к краю поляны и уставились вниз с утеса. Судя по всему, они сейчас находились на большой высоте, так как лес внизу казался темным морем.
— Вон наш флайер! — Карачун ткнул пальцем в крохотные, красные огоньки, мерцающие внизу, примерно в пяти лигах от них, — Странно. Мы сейчас, получается, на той горе, что была слева от флайера. Но мы уходили вправо; не могли же мы такой крюк сделать, чтобы сюда выйти! Мы должны быть на противоположной стороне, примерно вон там!
Рэйс его не слушал; темное море деревьев внизу его завораживало. В ногах появилась какая-то слабость, которую он тут же списал на усталость от бесконечного дневного хождения. Внезапно сквозь вязкий кисель мыслей к нему стал подбираться страх. Казалось, что ненадежная земля под ногами сейчас осыплется, и он полетит вниз, с огромной высоты прямо на пики верхушек деревьев. Рэйс никогда не боялся высоты, но такое настойчивое видение заставило его отойти сперва на шаг от обрыва, затем еще на шаг. И еще. Он продолжал пятиться спиной, заворожено уставившись на край утеса. В глубине грудной клетки зарождалось и ширилось чувство чего-то холодного и жутко неприятного. Виски тронуло настойчивой пульсирующей болью. Зародившийся в глубине души страх выплеснулся наружу чувством настоящего животного ужаса. Сам того не замечая, он уже вплотную подошел к кромке кустов, обрамляющих полянку с трех сторон. Ноги и руки внезапно свело жесточайшей судорогой, в голове словно стучали кувалдой. Фигура енота впереди дрогнула и расплылась серым дымом, ясно различимым на фоне ночного неба. Рэйс попытался создать иллюзию, но влияние Ауры уже было необратимым. Организм сковал паралич, а голоса в голове зашумели так, что заложило уши.
— Ты чего там шуршишь, никак погадить приспичило? — медленно оборачиваясь спросил енот, и вдруг почувствовал резкий укол от браслета Ловца, одетого на лапу.
Карачун обнаружил Рэйса идущим вперед спиной к краю поляны, нелепо размахивая негнущимися и неестественно вывернутыми руками. Из его приоткрытого рта ручьем текли слюни, а глаза закатились так высоко, что видны были только белки глаз. Мгновенно догадавшись о причине такого поведения, Карачун быстро сконденсировал из воздуха немного влаги, сотворил пучок ледяных игл и сыпанул их широким веером по кустам вокруг поляны.
— Быстро обращайся! Уходи в иллюзию, идиот!!!