— Офелия согласна стать твоей женой с заключением любого брачного договора, клятвами любого толка, как понимаю, согласна стать практически твоей рабой, если поможешь её родственнице.

‘А ещё помешаны на своей исключительной невестопригодности… то Руста, вот теперь зеленовласка. Это мужики должны обещать себя при таком-то соотношении полов и охоты на них’, — мелькнула мысль, а вслух сказал другое. — Да не нужна мне она.

— А кто нужен? — в голосе девушки промелькнуло сильное любопытство. — Сама Василина Рюкатич? Ты ради этого с ней возишься?! Хочешь стать главой клана Рюкатич?

— Это не телефонный разговор, — буркнул я.

— Понятно. Вот, значит, какие у тебя цели. Губа не дура у тебя, Санлис. Но, к слову сказать, Офелия почти ничем не худшая жена, тем более, если закабалишь её обязанностями, клятвами и договорами. Эта девушка, точно своего слова не нарушит, уж поверь. И ко всему прочему, она второе лицо в клане Рюкатич. После женитьбы, им станешь ты. Так что… — тут девушка глубокомысленно замолчала.

Всю её речь внимательно слушала Мира, устроившаяся рядом со мной на диване, подогнув ножки под себя, и продолжала держать кружки в руках.

— Я подумаю, — ответил я. — Рабыня мне нужна ещё меньше, чем вероятность попасть кому-то в хомут.

— А я как жена тебя устраиваю? — внезапно спросила Кристина.

— Ч-что? Ай!

Рука у Миры слегка дрогнула, и капелька горячего напитка упала мне на ногу.

— Что там с тобой происходит? Ты не один? Тебя опять дерёт твоя благоверная? — в голосе эхоры появились ехидные нотки. — Передавай ей привет и спроси, как она отнесётся к идее увидеть меня своей напарницей в твоей кровати и в паспорте?

— Причём здесь ты? — спросил я.

— Я, ко всему прочему, очень сильный эхор, на данный момент перешла на четвёртый ранг, и задерживаться не собираюсь. У меня есть связи, у меня есть состояние, пусть и небольшое, но увеличить могу в любой момент. Ты сразу, из никому неизвестного обывателя, станешь значимой фигурой, плюс, авторитет Рюкатичей, сила его главы.

— Вот чего мне меньше всего и нужно, так это внимания к себе, — недовольно ответил я. — И, причём тут ты и Рюкатичи? Ты каким боком к ним относишься? Я что-то не знаю?

— Моё согласие на женитьбу в обмен на твою помощь Василине. Я, знаешь ли, привыкла держать свои обещания, пусть даже последствия станут для меня не самыми приятными.

— Спасибо на добром слове. Значит, свадьба со мной — это неприятности, — с сарказмом произнёс я.

— А кто это сказал? Я не в контексте к твоему случаю, Сан. Неужели ты думаешь, что не желай я того, чтобы увидеть тебя своим мужем, первой предложила эту идею? — усмехнулась девушка в телефоне. — Ты мне нравишься, твои возможности тоже, и планы твои, мне импонируют. Думаю, мы сможем создать отличную семейную ячейку. Но в обмен попрошу помочь Василине Рюкатич, ты же это можешь, я знаю.

Я вздохнул, отнял телефон от уха и посмотрел на Миру, которая застыла в одной позе рядом со мной с каменным лицом. Опять вздохнул, положил телефон на диванную спинку и принял у девушки сразу две кружки. Поставив их на подставку-подлокотник, я притянул к себе жену и поцеловал её в губы:

— Мирочка, ты сейчас похожа на насупленную дюдюку, — прошептал я ей в ушко, зарываясь носом в густую копну волос, бесподобно и возбуждающе пахнувших. — Расслабься.

Та почти точь-в-точь повторила мой вздох и обмякла, опустив мне на грудь голову и обняв за пояс руками.