«Пой и не переставай петь, — продолжала Она, — Я за это не оставлю тебя».
При этих словах Богоматерь положила в руку Иоанна червонец (златницу) и стала невидима. Потрясенный чувством невыразимой радости, Иоанн проснулся и видит, что действительно в правой его руке лежит златница. Слезы искренней признательности потекли из очей певца: он заплакал и благословил неизреченную милость и благоволение к нему Царицы Небесной. Червонец был привешен к Богоматерней иконе, пред которою Иоанн пел и удостоился явления небесного, и поразительные чудеса совершались от иконы и от самой златницы.
Отец Г. с восторгом слушал слова Старца. Он узнал скрытый смысл раздачи монет. Его вера в то, что святые живы и с любовью наблюдают за трудами монахов, укрепилась. С того дня он с еще большим благоговением стал прикладываться к иконам Матери Божией и преподобномученицы Анастасии, а также к святым мощам последней.
Некоторое время спустя отца Г. поразила болезнь, известная под именем антониева огня. Лицо и глаза покраснели и воспалились, мучили лихорадка и головная боль. Но не искал он иного лекарства, кроме мощей святой Анастасии, и был исцелен вскоре.
Не следует нам изумляться всему этому. В жизни монашеской, особенно на Святой Горе, всегда может появиться что-то неотмирное. Монахи привыкли к «необычному». Много всего случается. Как говорит святой апостол Павел: «Просвещенна очеса сердца. вашего, яко уведети вам, кое есть упование звания Его, и кое богатство славы достояния Его во святых….» (Еф. 1:18).
Уход на покой
Будучи игуменом, отец Афанасий познал множество различных искушений. В первые годы остро стоял вопрос о календаре. Отец Игумен не хотел, чтобы в его монастырь проник дух модернизма.
Он говорил: «Мы должны оставаться незыблемыми столпами старинных традиций наших отцов, быть мужественными воинами Христа, а не говорить «Нам так велят епископы и патриархи!»
Что сказал нам Христос устами апостола Павла? «Аще мы, или ангел с небесе благовестит вам паче, еже благовестихом вам, анафема да будет» (Тал. 1:8).
В 1927 году отец Афанасий даже отказался принять из-за этого одного государственного чиновника, посетившего монастырь с официальным визитом. И в наказание был отстранен от игуменства решением Кинота, ему угрожала ссылка. Но вскоре, однако, — уже через несколько дней — он был восстановлен.
После же тринадцати лет игуменства отец Афанасий сильно возжелал освободиться от тяжелых обязанностей.
Во весь период игуменства он ревностно соблюдал древние установления и монастырские традиции, заложенные прежними игуменами. Он знал, что чем строже подражать отцам в житиях их, тем больше вероятности и нам сподобиться закончить жизнь земную достодолжно. Но одно отклонение от традиций и установлений, особенно без серьезной причины, может привести ко второму; за вторым легко следует третье, а это уже прямая дорога в ад.
В 1937 году, когда пошел тринадцатый год его игуменства, отец Афанасий оказался в очень неприятном положении, когда пришлось столкнуться со вмешательством в традиционное монастырское благочиние. Дело виделось очень серьезным, и он в знак протеста подал в отставку.
Монах, бывший причиной нарушения канона, признал свою вину. Прибежал, упал в ноги Игумену и просил прощения:
— Прости меня, Старче!
— Бог тебя простит, отец!
— Старче, не настаивай на своей отставке. Отзови ее, ты должен снова быть игуменом.
— Чадо, но желает ли Бог, чтобы я был игуменом?
С уходом его на покой монастырь оказался в трудном положении. И лично, и через разных влиятельных людей Святой Горы отцы пытались уговорить его изменить свое решение Но отец Афанасий, хотя и избрали его игуменом вновь, не уступил.
«Я очень люблю тишину, — говорил он. — Я просил Бога даровать ее мне, и Он дал мне такую возможность. Отныне и впредь я хочу жить как простой монах. В обители есть много достойных и способных отцов, могущих принять игуменство и управлять лучше меня».