В это самое время я семенила следом. В одной руке сжимала телефон, а в другой его костюм в защитном чехле, поэтому резкая остановка, что ознаменовалась тишиной, без шуршания пластика, насторожила Спиридонова. Он обернулся и вперился в меня взглядом.

— Нет… — твёрдо выдохнула.

— Прости? — словно не веря услышанному, Вася шагнул ко мне. — Я что-то не расслышал, наверно…

— Нет, — повторила бескомпромиссно. — Я не буду звонить твоим шлюхам и уж тем более заказывать столики в ресторане…

Он наигранно удивился и приблизился почти вплотную.

— К чему эти капризы, Алис? Или тебя так задела поездка в Крым?

— Почему она должна была меня задеть? — я перекинула за плечо вешалку и максимально безразлично смерила его взглядом.

— Ну как? — он снял очки и прищурился. — То я на пузе перед тобой ползаю, а сейчас заставляю организовывать мои вечера. Не задевает разве?

— Ни капельки. Просто мой рабочий день закончился, — я качнулась с пятки на носок. — Но раз уж ты заговорил про Крым… Признайся, ты делаешь это специально?

— Что?

— Все… — взмах рукой, словно так я могла охарактеризовать это все. — Ты задёргал меня, твои ненужные придирки, мелкие поручения, из которых ты делаешь глобальную проблему. Разве ты так не отыгрываешься на мне за отказ?

Мы стояли в холле гостиницы. И что интересно, было чувство, словно народ, вечно курсирующий, рассосался. Как будто заранее предчувствуя грозовую волну, освободил пространство.

Вася поднял на меня глаза, в которых проскочила искра злости. Потом совладал с собой и, нацепив самую учтивую из своих масок, протянул.

— Представляешь, это не месть. Да, не скрою, Ялта дала мне надежду, что может быть мы найдём общий язык. Да, в Москву я изначально хотел лететь с тобой, так сказать, продолжение банкета. Но ты сказала своё слово. Я его понял и принял. И поверь, мелкие пакости это последнее чем может удовлетвориться нормальный мужчина. Просто у меня нет ассистентки, ведь твой шеф так настаивал на тебе, поэтому то, что я тебя «задёргал» это обычная работа. Жаль, ты с ней не справляешься и свою некомпетентность прикрываешь наигранной ревностью. Или не наигранной?

Вася скалиться, а я вдруг понимаю, что вот достало. Просто и без аффирмаций. Уверенность, что он все это делает специально, становиться неопровержимой. Я разжимаю пальцы и его костюм падает к ногам. Мило улыбаюсь и шагнув навстречу выдыхаю ему в губы:

— Пусть ревную. И плевать, что моя ревность будет стоить мне работы.

Я отстраняюсь и демонстративно перешагиваю через чехол с одеждой. В спину мне летит возмущённое от шефа:

— Алиса немедленно вернись! Что ты себе позволяешь? — начальство следует по пятам.

— Все я себе позволяю… — обернувшись, заверяю Виталия Андреевича.

— Уволю! — цедит он через стиснутые зубы.