184
Другое прочтение этого эпизода имеется в: Holmgren В. Women’s Works. Р. 73.
185
Холмгрен связала этот «обряд» с античными траурными ритуалами, образ которых имеется в поэзии Мандельштама, назвав Чуковскую «этнографом»: Holmgren В. Women Works. Р. 87–88.
186
Герштейн Э. Мемуары. M.: Инапресс, 1998. С. 255–256.
187
Чуковская Л. Прочерк // Она же. Сочинения. M.: Арт-Флекс. Т. 1 С. 144.
188
Гинзбург Л. И заодно с правопорядком // Записные книжки. Воспоминания. Эссе. СПб.: Искусство, 2002. С. 286.
189
Rylkova G. The Archaeology of Anxiety. P. 67–72.
190
История совместной жизни Ахматовой и Пунина в Фонтанном доме описана и в издании документов, посвященных Пунину: Пунин Н. Мир светел любовью: Дневники. Письма / Сост., предисл. и коммент. Л. А. Зыкова. M.: Артист, 2000.
191
Жизнь Ахматовой с Шилейко в Мраморном дворце документирована в дневнике ее тогдашнего друга Павла Лукницкого: Лукницкий П. Acumiana. Встречи с Анной Ахматовой. Т. 1. Paris: YMCA, 1991; Т. 2. Paris; M.: YMCA; Русский путь, 1997. Лукницкий вел и интимный дневник, написанный шифром; он опубликован его вдовой: Лукницкая В. Любовник. Рыцарь. Летописец. СПб.: Сударыня, 2005. В интимном дневнике Ахматова называется А. К. Бахмутова, а Н. Н. Пунин – П. П. Мигайлов, сенбернар Тап – Норка, а Ницше (философию которого Лукницкий обсуждал с Ахматовой) фигурирует как Бетховен. Вместо «Петроград» Лукницкий пишет «Ташкент». Сохраняя число и месяц, он меняет год с 1924–1925 на 1921–1922. Из этого дневника ясно, что Лукницкий был тогда любовником Ахматовой. Незадолго до смерти, в 1972 году, Лукницкий приготовил ключ для шифра, которым и воспользовалась его вдова при публикации 2005 года. Жизнь Ахматовой с Шилейко (который скончался от туберкулеза в 1930 году) освещена в издании, подготовленном после его смерти членами семьи Шилейко: Шилейко В. Последняя любовь: Переписка с Анной Ахматовой и Верой Андреевой и другие материалы / Сост., коммент. и примеч. А. В. и Т. И. Шилейко. М.: Вагриус, 2003.
192
Информация из: Пунин Н. Мир светел любовью. С. 11–13.
193
«Женя» Смирнов упоминается как член семьи в письмах молодого Николая Пунина к отцу в 1910–1914 годах, а также в его письме к дочери Ирине от 9 августа 1933 года (Пунин Н. Мир светел любовью. С. 80, 321, 466, 494).