– Принято – раздался из кабины голос Алин Авонамйелус – Эскадрилья, домой!
Тройка Спитфайеров выстроилась в линию и выпустила ракеты по основанию здания. С глухим шипением снаряды вонзились в монументальный бетон, обращая его в кашу. Где-то в глубине здания раздались взрывы и стала течь зеленая пена, мгновенно снесенная столбом огня. Повалил дым и сооружение стало раскалываться пополам, проваливаясь в землю. Алин усилила обороты винтов, быстро уводя вертолет подальше от огня и бетонной пыли.
– Надеюсь, что мощности этой колымаги хватит ещё на немного – пробормотала пилот – Иначе поездка будет очень короткой! Погнали!
Авонамйелус рванула штурвал на себя, до упора, направляя винтокрылую машину в единственную вокруг узкую прослойку солнечного света. Остальные были заняты тем, что помогали разместится, облегчая страдания раненых, и только у одного из беглецов нашлось время, чтобы полюбоваться, вне всякого сомнения, эффектным разрушением Департамента Биологического Благоустройства. Коля повис на руках спецназовца и смотрел вниз своими умными, тихими глазами. Его одного не волновали заботы взрослых. Сейчас он мог просто смотреть. Пока ещё мог и в этом «пока» заключалось всегдашнее преимущество детей перед взрослыми. Он и смотрел, не мигая, без единого слова, как бетонные обломки с шумом и треском раскатывались в стороны, к границе могучего леса. Последовала и угасла яркая вспышка – департамент погиб вместе с вирусом.
Глава XIV. Последствия
Перед её взором проносились картины, знакомо спокойные и безмятежные. Это была жизнь, о которой она всегда мечтала: большой парк с широкими прудами и изящными извилистыми дорожками. Там были её родители, сестры и младший брат. Она знала, что все они были там. Было бы так всегда…
Тепло, любовь, смех и покой. Она смотрела на добрые улыбки, смешные беседы. Мама по-прежнему ей улыбалась. Уверенность, что её ждет радостная и спокойная жизнь, была сильна, как никогда. Только это всё было прошлым. Её прошлым.
Она смотрела в безоблачное майское небо и жалела, что солнце не слишком яркое, чтобы она могла крепко зажмурится и пожелать, что открыв глаза, она вновь окажется в своем загородном доме, и всё будет по-прежнему, а медальон, вирус, страшный Департамент будут сказкой, всего лишь ночным сном.
Медальон… она смотрела на него, как смотрят на бомбу с часовым механизмом. Бабочка с цепочкой блестела на шее Алин Авонамйелус создавая особую атмосферу единодушия и спокойствия, веры и надежды, уверенности в том, что борьба за истины не бывает проигрышной, если верить, стремиться и твердо идти вперед.
Вокруг неё были люди. Они тоже боялись и загипнотизировано смотрели, как Алин снимает медальон с шеи и отдает его хозяйке. Торжественность момента подводила к последнему испытанию. Не финалу, кульминации. Финал наступил раньше со смертью Аристова. Сейчас была кульминация. Причудливым образом кульминация и финал поменялись местами.
Странная она эта история. В ней уже ничего не изменишь и не исправишь, она уже произошла и закончилась, но в то же время продолжается сейчас. Анна всегда думала, что у всего есть конец, но история показала ей, что конец невозможен. Она не может закончить историю, она может только начать новую.
Дрожащими пальцами, девушка прикоснулась к медальону. Сделав мягкое нажатие на миниатюрный выпуклый рычажок, девушка наблюдала, как крышка медальона стала медленно открываться…
Что-то невообразимое теплое нахлынуло на неё и мир обрушился на девушку весь, разом.
Она как будто проснулась, после долгого сна и следом за первым воспоминанием нахлынули другие, как будто была пробита брешь в темной стене хаоса, где она пребывала. Её душа словно бы вырвалась наружу, открываясь тому, что нечто раньше сдерживалось в ней. Теперь она вспомнила. Маму, пылающий дворец, парк и его – единственного, кому она готова была отдать свое сердце. Она помнила бал, где впервые встретила его и балкон, под которым он попрощался с ней. С этого балкона она провожала глазами его усталую фигуру, которая уходила навсегда. Он уносил с собой медальон и их вечную любовь…
Вот значит, как всё обернулось. Действительно, то что предначертано, то и сбудется. Соня была права. Не бывает случайностей. Всё построено на закономерностях. Кристина вероятно считала аналогично.
Когда же сломалась матрица мира? Вот уж чего точно она не хотела бы вспоминать.
Они спускаются по лестнице. Младшая сестра держит собачку. Неожиданно её и отца двое конвойных отводят в сторону. Их заводят в круглую комнату. За столом сидел молодой мужчина. Он откинулся в старинном кресле хозяина дома. Подле него молодая женщина. Её лицо очень холодно и мрачно. Мужчина начинает говорить по-немецки. Он говорит, что революционеры приняли решение о нашей казни, но есть маленький шанс этого избежать. Если она или отец сообщат о местонахождении подводной лодки «Барс». Это совершеннейший пустяк по сравнению с нашими жизнями… ей только нужно было связаться с Дмитрием и их бы отпустили…нет, она не хотела вспоминать дальше. Наверное, мир сломался ещё раньше, а она даже не знала об этом. Что ж, теперь, по крайней мере для неё, все стало совершенно понятно. Теперь она раз и навсегда знала кто она и для чего она. Она знала, чья душа живет в её теле и надеялась, что сейчас эта израненная душа наконец обретет тихую жизнь обычной девушки, о которой она всегда мечтала и избежит той ужасной судьбы, которая постигла её в прошлом.
Кристина положила свои изящные руки на её плечи. Эта девушка была той, кто вытащила её. Здесь и сейчас. Хорошая девушка. Теперь ей предстоит продолжать историю.
– Вот она наконец вся правда, верно? – грустно улыбнулась ей Анна – Вы ведь знали, что оно так все будет, да?