– Да. Говорила, что чувствует огромную вину. Что все вышло из-под контроля. А затем и то, что была беременна. Постоянно рыдала. По-настоящему, не играла. Мне даже почти стало жаль эту маленькую шлюшку.

– Но вы знали об измене и раньше?

– Да. Уже несколько месяцев.

Сесиль снова подошла к шкафу, выудив на этот раз две пары туфель. Одну она засунула в чемодан, а вторую, красивые туфли на каблуках, поставила рядом с кроватью.

– Вы сообщили ей, что знали? – уточнила Хлои.

– Нет. Слушайте… Я не дура. Мы с Джеральдом давно не занимаемся сексом. Я любила его, но когда произошел тот… эпизод несколько лет назад, я потеряла к нему всякий интерес в плане постели. Джеральду пришлось крутиться самому. Хоть это и неприятно… Но я все понимаю.

– Вам известно, как они поддерживали связь? – поинтересовался Молтон.

– Через одноразовые телефоны, – кивнула она. – Знала. И даже нашла мобильный Джеральда пару месяцев назад. Я перечитывала их переписки. Они были смешными. Больно, но смешно… Не могу представить себе Джеральда, общающегося с женщиной в такой манере.

Хлои каждой клеточкой своего тела чувствовала отчаяние и, как бы ни старалась, но стала сильно сомневаться в Сесиль. Это была не паническая атака, а нечто гораздо более тяжелое.

Она прокрутила в памяти несколько последних фраз. Узел беспокойства начал нарастать.

«Я узнала, когда эта сучка приехала сюда… Мне даже почти стало жаль эту маленькую шлюшку».

– Сесиль, а вам когда-либо приходилось пользоваться подобными телефонами?

– О, да. Буквально на днях.

Женщина говорила так, словно мило болтала со старой приятельницей. Молтон удивленно взглянул на Хлои, и та еле заметно кивнула.

«Боже», – начала понимать она.

Медленно и осторожно Хлои стала менять позицию. Она хотела убедиться, что оружие находится наготове.

– У вас был номер Ким? – уточнила Хлои.

– Нет, но я взяла его из телефона Джеральда, – на лице Сесиль вдруг отразилось взволнованное выражение. Казалось, до нее начало доходить, что она ляпнула то, чего не стоило.

– А вы когда-либо писали ей? – спросил Молтон, когде его, наконец, осенило.

Сесиль вдруг повернулась к ним лицом, на котором буквально расплылась маниакальная улыбка.