Я все еще продолжаю писать, когда из прихожей вдруг доносится какой-то громкий шум. Как будто снаружи кто-то просовывает что-то в прорезь для почты – то ли одну из этих бесплатных газет, то ли брошюру агентства недвижимости. Я тут же замираю и чувствую, что сердце в моей груди вращается, как заводная игрушечная мышь. Я перевожу взгляд на маму как раз в тот момент, когда ее веки резко дергаются вверх. Несколько мгновений она смотрит на меня, и ее темные глаза похожи на чернильные кляксы. Затем ее лицо искажается от ярости, когда до нее доходит, почему я стою в углу, спустив трусики и отклячив зад. Она молниеносно вскакивает с дивана и через всю комнату идет ко мне. Кажется, я знаю, что сейчас будет.
– Ах ты мерзкая сучка! – орет она. – Как ты, черт возьми, посмела?
Она хватает меня за воротник моей белой школьной блузки и тянет к себе. Мои трусики все еще спущены до лодыжек, и я едва не падаю, споткнувшись, и не ударяюсь головой об острый угол серванта. Но это меня не беспокоит, в моей голове сейчас только одна мысль: «
Мама вцепилась в мои плечи и трясет меня так сильно, что я чувствую, как внутри моего черепа ходят ходуном мозги.
– Ты ничем не лучше животного! – вопит она, комкая слова. – Я уже говорила, что тебе место в сточной канаве, и сейчас ты доказала, что я была права.
Ее рука взлетает в воздух, потом летит ко мне, и я вся сжимаюсь, когда чувствую, как она с силой бьет по задней части моего бедра. Рука у мамы большая и твердая как камень, и она бьет жуть как больно. Я знаю, что когда посмотрю на свое бедро, там будет красный след от удара, а когда проснусь завтра утром, на этом месте окажется синяк. Когда мама заканчивает трепку, я падаю на пол. Я чувствую, что плачу, потому что у меня мокрые щеки, но при этом я не издаю ни звука. Что толку, если меня все равно никто не услышит?
6
Я окинула взглядом полдюжины картонных коробок и два больших чемодана, стоящих в ряд в коридоре.
– А где все остальное? – спросила я Сэмми, когда она вернулась в дом после того, как расплатилась с таксистом.
– Это все, – ответила она, протягивая руку и вешая свою явно дорогую сумочку из лаковой кожи на нижнюю балясину перил рядом со мной.
– Неужели это и впрямь все вещи, которые ты скопила за целую жизнь?
– Я же говорила – я всегда езжу налегке, – невозмутимо ответила она.
Я недоуменно покачала головой.
– Когда сюда переезжала я, мне пришлось нанять грузчика и автофургон.
– А мне пришлось нанять целых
– Поверь, для этого мне не надо было раздумывать ни секунды, – ответила Сэмми, улыбнувшись, когда Хлоя разомкнула объятия.
Я вышла вперед, чтобы поцеловать Сэмми в щеку.
– Это просто здорово, что ты смогла перебраться сюда так быстро, – заметила я, когда ее щека на миг коснулась моей, словно дуновение прохладного ветерка. – Должно быть, твой прежний арендодатель немного разозлился, когда ты предупредила его, что съезжаешь всего за две недели.
Она мягко улыбнулась, обнажив белые, как сливки, зубы.
– Я заплатила ему за целый месяц, так что ему не на что сердиться.