– Пока Анна ничего не знает, она будет жить. Вы должны убедить ее поехать со мной в Европу.

У Джада пересохло во рту. В глазах Демарко появился победный блеск. И Джад знал почему. Он недооценил своего противника. И совершил роковую ошибку.

Демарко не играл в шахматы, но понимал, что владеет пешкой, делающей Джада совершенно беспомощным. Анна. Что бы Джад ни предпринял, она будет в опасности. Если он пошлет ее в Европу, ничего не изменится. Демарко не позволит ей жить. «Коза ностра» не разрешит этого. В Европе устроят «несчастный случай». Но если Джад посоветует Анне не ехать, она, выяснив, что с ним произошло, попытается вмешаться и тут же погибнет. Выхода не было: он мог лишь выбрать меньшее из двух зол.

Из окна спальни на втором этаже Анна наблюдала прибытие Джада и детектива Анджели. В первую секунду она с замиранием сердца подумала, что Джад приехал увезти ее из этого ужасного дома. Но тут Анджели достал пистолет и подтолкнул доктора к двери.

В последние два дня Анна узнала всю правду о своем муже. До этого у нее имелись лишь смутные подозрения, настолько невероятные, что она старалась отмести их в сторону Все началось несколько месяцев назад, когда она поехала в театр и вернулась неожиданно рано, потому что главный герой напился и в середине второго акта свалился со сцены. Энтони предупредил, что у них дома состоится деловая встреча, но она должна закончиться до ее возвращения. Когда Анна приехала, совещание еще продолжалось. И прежде чем ее удивленный муж успел захлопнуть дверь в библиотеку, до нее донесся чей-то сердитый возглас: «Я требую, чтобы мы напали на фабрику сегодня и покончили с этими мерзавцами раз и навсегда!» Эти слова, жестокость, написанная на лицах незнакомцев, возбуждение мужа взволновали Анну. Но она поверила сбивчивым объяснениям Энтони, потому что отчаянно хотела, чтобы они оказались правдой. За время их совместной жизни она видела лишь нежного, заботливого мужа. Правда, иногда у него случались вспышки гнева, но он тут же брал себя в руки.

Через пару недель после театральною инцидента Анна сняла трубку, чтобы позвонить, и услышала голос Энтони, разговаривающего с параллельного аппарата. «Сегодня ночью мы возьмем груз из Торонто. Подбери человека, который займется охранником. Он с нами не связан».

Она положила трубку, вся дрожа. «Возьмем груз», «займется охранником» – зловещие слова, но они могли оказаться и невинными деловыми фразами. Осторожно, как бы между прочим, Анна попыталась спросить Энтони о его деловой деятельности и будто наткнулась на стальную стену. Перед ней возник сердитый незнакомец, приказавший ей заниматься домом и не совать нос в чужие дела. Они поссорились. На следующий день Энтони подарил ей бриллиантовое колье и извинился.

Еще через месяц Анна проснулась в четыре утра от стука закрывшейся двери. Она накинула халат и спустилась вниз. Из библиотеки доносились громкие голоса. Приоткрыв дверь, она увидела Энтони и еще пять-шесть незнакомых ей людей, о чем-то горячо спорящих. Боясь, что он рассердится за ее приход, Анна поднялась наверх и легла в постель. На следующее утро за завтраком Анна спросила, как он спал.

– Прекрасно, – ответил Энтони. – Я уснул часов в десять и ни разу не просыпался.

Теперь Анна поняла, что ее ждут неприятности. Она еще не представляла, какие именно, так как не знала ничего конкретного, кроме того, что ее муж по какой-то непонятной ей причине говорит неправду. Какими делами мог он заниматься в четыре утра, да еще с людьми, сильно смахивающими на преступников? Она боялась вновь поговорить об этом с Энтони. Ее охватывала паника. И она ни с кем не могла поделиться своими страхами.

Несколько дней спустя за обедом в загородном клубе кто-то упомянул психоаналитика Джада Стивенса и восхищался его талантом. Анна запомнила имя и на следующей неделе пришла к нему в кабинет.

Первая же встреча с Джадом перевернула ее жизнь. Казалось, ее втянуло в гигантский водоворот. В полном замешательстве Анна едва могла говорить и вышла из кабинета, чувствуя себя школьницей, влюбившейся первый раз в жизни. Она решила, что больше никогда не придет туда, но вернулась, чтобы доказать себе, что случившееся лишь досадное недоразумение. Во второй раз реакция оказалась еще сильнее. Анна всегда считала себя спокойной и реалистически мыслящей женщиной, а тут влюбилась по уши. Она не нашла в себе сил обсуждать с Джадом проблемы, касающиеся ее мужа, поэтому они говорили о другом, и с каждой встречей Анна убеждалась, что ее все сильнее тянет к этому многое понимающему человеку.

Анна осознавала, что это бесполезно, она никогда не разведется с Энтони. Что она за человек, если через шесть месяцев семейной жизни влюбилась в другого мужчину. Нет, больше она не будет встречаться с Джадом.

А затем начали происходить странные события. Убили Кэрол Робертс, Джада сбил автомобиль, она прочла в газетах, что Джад находился в холодильнике компании «Пять звезд», когда полиция нашла там труп Моуди. Название показалось ей знакомым. Она вспомнила, что видела фирменный бланк этой компании на столе у Энтони.

У нее зародились ужасные подозрения. Казалось невероятным, что ее муж имеет отношение к происходящему, и тем не менее… Анна чувствовала, будто находится в страшном сне и не может проснуться. Она не могла поделиться своими страхами с Джадом и боялась говорить о них с Энтони. Она убеждала себя, что подозрения беспочвенны и Энтони даже не знает о существовании Джада.

И вот сорок восемь часов назад Энтони вошел к ней в спальню и стал расспрашивать о ее визитах к Джаду. Сначала Анна возмутилась тем, что он посмел шпионить за ней, но злость быстро уступила место страху. Глядя на перекошенное яростью лицо Энтони, она поняла, что ее муж способен на все. Даже на убийство.

Тут Анна совершила непоправимую ошибку, намекнув, что неравнодушна к Джаду. Глаза Энтони почернели, и он дернул головой, будто его ударили по лицу.

Только оставшись одна, Анна поняла, в какое опасное положение она поставила Джада, и решила, что не может его покинуть. Утром она сказала Энтони, что не поедет с ним в Европу.

И вот Джад здесь, в этом доме. Его жизнь в опасности, и лишь она виновата в этом.

Открылась дверь, и в спальню вошел Энтони. Пристально посмотрев на Анну, он сказал: