Секрет был и принадлежал он только Дайяне.

Она не сошла с ума от боли и ужаса только благодаря Киану, что почти все время ее пыток был мысленно с ней и разделял ее боль. Он поддерживал Дайяну, не давал ей сдаться, когда она готова была умереть. Только благодаря тому, что парень не оставлял ее одну, она находила в себе силы бороться.

Тихий голос Киана в голове стал ее спасением и ее силой. И ее самой большой тайной.

— Ну что, продолжим? — хищно улыбнувшись, почти ласково спросил палач.

Приблизив нож к шее девушки и спустив его немного вниз, чтобы ненароком не перерезать ей вену, он слегка надавил.

Резко втянутый пленницей в себя воздух и красная полоска крови вызвали у демона почти детский восторг.

Как же он любил кровь и боль. Это особенный, ни с чем не сравнимый деликатес из запахов и эмоций.

Хейшер надавил еще раз на нож, в этот раз разрез был глубже и крови больше. Девушка не сдержалась и застонала от боли.

— Сдайся… согласись служить повелителю, и все прекратится, — нашептывал палач, не отрывая взгляда от стекающей струйки крови. — Ты ведь хочешь, чтобы я остановился?

Девушка, сжав зубы, продолжила хранить молчание. Это разозлило Хейшера, и он, не сдержавшись, приставил кончик ножа к ключице и надавил, при этом слегка прокручивая лезвие.

Громкий крик, вырвавшийся из горла источника, был сладкой музыкой для его ушей.

— Умоляй меня прекратить! — потребовал он, больно хватая ее за волосы и оттягивая назад.

Их глаза встретились. Его, жаждущий, и ее, мутный от боли.

— Нет, — искусанными окровавленными губами хрипло произнесла девушка.

Зарычав, Хейшер наотмашь ударил упрямицу по лицу и снова схватил за волосы.

— Ты будешь молить меня о пощаде! Я заставлю тебя подчиниться! — с пылающим от бешенства взглядом пообещал демон.

Раздавшийся скрипучий звук открываемой двери заставил демона отвлечься от пленницы.

Когда он увидел, кто посетил его обитель, то почтительно склонил голову и чуть отошёл от пленницы в сторону.

— Мой повелитель, это честь, видеть вас здесь.

— Ты добился результата? — раздался властный тяжелый голос, от которого у Дайяны застывала в венах кровь.