Времени у нас в запасе оставалось достаточно. Поезд отправлялся в полночь.

Сальваторе твердил, что хочет мороженое, и Анджела долго, но мягко убеждала его съесть сначала пасту. Мы с ней заказали спагетти с помидорами и куриное филе с жареной картошкой. Затем я извлек из своей сумки шелковый платок:

– Смотри-ка, продавец нечаянно положил этот платок в мою сумку. Что мне с ним делать? Не хочешь взять его себе?

Она покраснела, как девочка.

Я развернул платок и набросил Анджеле на голову, затем потянул за концы и спустил ей на плечи. Она начала щупать ткань с видимым удовольствием и в крайнем смущении.

После ужина и мороженого Сальваторе изъявил новое желание:

– Ты купишь мне мотоцикл?

– Конечно, – ответил я. – Только сначала подрасти.

Он загнул пальчики и стал задумчиво вести расчеты.

Мы с Анджелой рассмеялись.

В кассе я поменял свой билет первого класса на второй, чтобы ехать вместе с ними. Мне хотелось бы взять спальные места, но я боялся, что Анджела неправильно меня поймет.

Мы сели в поезд: я нес на руках спящего Сальваторе и свою сумку. Анджела тащила чемодан. Мы были знакомы всего один день, но вели себя так, словно знали друг друга всю жизнь. Я уложил мальчика спать, пока Анджела курила в коридоре, выдыхая дым в приоткрытое окно. Выкурив свою сигарету, она все продолжала стоять у окна. Она стояла ко мне спиной, но я видел отражение ее лица в стекле. Я подошел к ней. Она не повернула головы.

– Что случилось? – спросил я.

– Ничего…

Я положил подбородок ей на плечо. Она не шелохнулась.

– Я замужняя женщина, Микеле, и очень люблю своего мужа, – сказала Анджела, не отстраняясь от меня.

– Сейчас в тебе говорит разум, – возразил я. – Но мы состоим не только из разума.

– Я должна уважать своего мужа. Мой разум говорит, что я совершаю ошибку, но я все равно тебя хочу…

Я развернул ее к себе и начал медленно целовать, мы уступили нашей страсти. Мы вынуждены были заниматься любовью стоя, в темноте, в коридоре поезда, следя за тем, как бы не проснулся малыш, и никто не заметил нас. Затем, еще раз войдя в нее, я подхватил на руки Анджелу и отнес в туалет.

Эта женщина, счастливая с виду, верная жена и мать была в ту ночь ненасытна, принимая мои ласки.