Пришел я вечером грязный и усталый. Погода в тот день была очень сырая, то ветер, то дождь, то все вместе. Жена встречает:

— Ну что, принес не больше десяти зайцев?

— Какие десять зайцев, я их вообще в глаза ни одного не увидел! — ответил я.

Вот так я сходил на свою первую и единственную охоту, а ружье так и стояло в оружейном сейфе дома на всякий пожарный.

Вдруг подбегает к нам боец из дозора нашего:

— Товарищ старший лейтенант, там Бурят услышал чужих, приказал вас предупредить!

Поднимаю согнутую руку со сжатым кулаком, мол, всем стой. Все и замерли. Потом народ медленно рассредоточился поближе к деревьям, кто лег, кто присел. Сам с дозорным пошел вперед и, подойдя к первому солдату, снова залегли. Через некоторое время вынырнул Бурят, как будто, из ниоткуда. Шепчу ему, мол, что там такое?

Он отвечает:

— Деревней запахло, ребят к вам послал, а сам прошелся вперед разведать. Немцы в деревне встали, грузовики большие видел и бронетранспортеры с пулеметом впереди, собак не слышно.

Отвечаю:

— Давай наблюдай, сейчас в помощь еще наблюдателей пришлю, охватим полукольцом деревню, чтоб видели всё: кто приехал, кто уехал, где начальство расположилось, и количество немцев попробуем прикинуть.

Я с Арданом подобрались поближе к деревне, насчитывающей домов двадцать на одной стороне улицы, высмотрев четыре «Ганомага» и два грузовика «Крупп» с прицепленными гаубицами. Увидели и часовых — двух фрицев, наблюдающих подходы к деревне с нашей стороны, значит, с другой стороны деревни тоже стоит пост. Обошли его, подобравшись поближе к технике. Что у нас тут с часовыми: один ходит, а второй в «тенёчке» со «Шмайсером» сидит, и не заметишь сразу. Засекли его по разговорам с ходящим охранником.

Ждем ночи и наблюдаем. Я медленно, стараясь, как настоящий охотник, то есть, не цепляя все ветки подряд на своем пути, добрался до своих бойцов, заинструктировал их и отправил к Буряту — он уже сам расставит ребят по номерам.

Дождались ночи, отряд наш окружил деревеньку, а ударная группа в количестве четырех бойцов со мной во главе, я же герой — попаданец, в конце концов, дождавшись смены постов, поползла за добычей. Немцы тихо сидели, скрываясь за редким деревянным забором крайнего дома. Бурят аккуратно залез через соседний двор в нужный, и в течение пары секунд два ножа, сверкнув лезвиями в воздухе, воткнулись в тела в районе шеи. Два тела резко выгнувшись, практически без звука, упали мертвыми. Бурят быстро подскочив, добил их. Я же, подойдя к трупам, взял рукой за подбородок, прикрывая рот, второй рукой взял за голову и резко развернул её вбок. Раздался хруст шейных позвонков, прозвучавший для меня, как выстрел из винтовки, хотя на самом деле был легкий хруст, который в десяти метрах и не услышишь. Потом сломал шею второму трупу. Так и набивается рука, как говорится, «тяжело в учении, легко в бою».

К охранникам бронетехники подобрались через двор. Не наткнуться бы на какого-нибудь мальца, вышедшего пописать из сарая или скотника, куда хозяева домов, наверняка, были выселены. Охранник стоял, облокотившись на такой же редкий забор. Подождав, пока ходячий часовой зайдет за бронетранспортер, Бурят подобрался к нему вплотную со спины, зажав рот рукой, ткнул его ножом. А я контролировал ситуацию из-за забора. Тут из-за машины вышел второй фриц и сразу получил в горло нож. Он постоял, засипел и упал, а в это время я перемахнул через забор и легким движением руки продолжил шейные тренировки. Забросив убитых солдат в кузов одного из грузовиков, мы просемафорили общий сбор.

Выяснили еще в лесу, что среди наших оказалось вместе со мной три водителя, один профессиональный водила, тоже лет под тридцать пять боец по имени Ломов Кондрат Маркович, и один подменял отца и водил трактор в деревне — танкист, однако. Сняли с двух оставшихся БТРов пулеметы «MG-34» с запасом патронов, засыпали им в бензобаки песок и землю, порезав все шланги и трубки под капотом. На грузовик «по имени» «Krupp L3H163» сел водила, а мы с трактористом уселись в БТРы. Обговорив с водителями правильный порядок запуска БТРов, и, распределив бойцов по машинам, Одновременно приказал автоматчикам и нашим лучшим стрелкам смотреть, в первую очередь, на дом, где располагались офицеры, а остальным — во все стороны и расстреливать поднявших тревогу немцев. Завелись мы с шумом на всю деревню, прогрелись несколько минут и медленно, привыкая к управлению, начали движение на выезд из нее.

Выскочивший из избы вестовой начал что-то кричать, в ответ хлестко и громко прозвучал выстрел Бурята. Первым ехал я, за мной грузовик и замыкал колонну второй бронетранспортер.

Читая о ВОВ, я знал, что основным БТРом вермахта в конце тридцатых, начале сороковых годов являлся «Hanomag» модификации «SdKfz 251» и производился фирмой «Ганомаг». И то, что писали о нем, оказалось, в общем, правдой — имея поворотные передние колеса для управления машиной, и гусеницы, обеспечивающие высокую проходимость, он оказался довольно удобным в управлении, главное было не делать резких движений и не газовать, как будто, ты гонщик «Формулы-1». Ехали мы по этой проселочной дороге не более 30–35 км в час, ожидая преследования, из-за чего на втором БТРе пулемет был перенести на вертлюг в заднюю часть. Так мы и перли к Орше на трофейной технике.

— Приготовьте белый флаг, который мы выбросим, подъезжая к нашим позициям. Сейчас, как таковой линии фронта нет, бьются участками, может быть, что удастся проскочить без боя. Что значит «нема флага», а рубашки на что или кальсоны? В будущем будешь своим детям рассказывать, как при помощи твоих подштанников мы к нашим немецкую технику пригнали.

Так и отмахали порядка восьмидесяти километров. По пути мелькали таблички деревень «Червино», «Барань», а вот появились улицы города Орша. Светало, наш боец держал белую рубашку в руке, периодически размахивая ею. Нас затормозил ощетинившийся винтовочными стволами контрольно-пропускной пост (КПП). Сзади поста общее направление, включая дорогу, по которой мы приблизились к городу, на прямую наводку прикрывала спрятавшаяся за реданом батарея 76-мм полковых пушек.