— Батюшки мои! — подумал Павлов, взглянув на нее, — если переодеть ее в сарафан — вылитая кустодиевская купчиха!

В третий раз трудиться ему вообще не пришлось. На берег по веревке самостоятельно выбрался не то юноша, не то девушка, причем, не один (одна), а с малолетним ребенком за спиной. Белокурые волосы туземца, собранные в хвост, были мокрыми, с одежды мужского покроя (похожие на лосины штаны и короткая куртка с капюшоном) стекала вода. Обнаружив ловкость при подъеме на крутой склон, туземец не только не проявил усталости, а, вытащив на берег привязанный за конец веревки рюкзак, стал приводить в чувство своих сородичей.

Рико и Люк при появлении на берегу женоподобного юноши издали воинственный клич:

— Урал!!!

На что ребенок, прикрепленный ремнями к спине туземца, заорал:

— Урал!!! Смерть нашим врагам!!!

Дородная дама, пытаясь приподняться, воскликнула:

— Слава Одину! Мы спасены!

— Я — Урсула, дочь Нары и Уренгоя из рода Желтого быка. Нара здесь. Ты ее видишь. Мою сестру кличут Березкой. Она здесь. Ты ее видишь. А ты, белохвостый, кто такой, я тебя не помню? — обратился к Павлову туземец, тонкими чертами лица напоминающий девушку, а голосом — юношу.

— Я — Сорока, сын Аси и Сома из рода Белохвостого Оленя. Здесь мои братья Рико и Люк. Ты их видишь, — отвечал Павлов по аналогии с представлением туземца, которого, судя по тому, как он себя назвал, следовало считать особой женского пола.

— Спасибо тебе, брат! — поблагодарила его Урсула и объясняла причины их появления на стоянке Белохвостого Оленя: Наш плот попал в водоворот и должен был перевернуться, а мы — очутиться в воде. Слава Одину! Я заметила лодку и знак вашего рода, собрала последние силы и причалила к берегу. Теперь я у тебя в долгу и ты можешь рассчитывать на мое покровительство.

— Спасибо тебе, Урсула, за учтивую речь. Но в настоящий момент я тоже в беде и потому прошу тебя забыть о заслугах. Сейчас они неуместны, — нашел ловкий ответ Павлов.

— О, Сорока! Прости! Но если я еще совсем не оглохла, ты также красноречив, как ваш старейшина дед Михей, которого мы все уважаем. Сейчас я сниму со спины своего братца Вика и от души тебя расцелую, — заявила Урсула.

Павлов, конечно, растерялся, но потом быстро сообразил, как ему следует отвечать на вероятно очень тонкий комплимент:

— Это будет лучшая награда, которую я заслужил за всю свою жизнь, — учтиво сказал он, еще не зная о том, что получил благодарность от одного из самых знаменитых воинов племени орландов.

Немного повозившись, Урсула выпутала своего малолетнего брата из ремней, которыми он был привязан к ее спине, и отпустила его в объятья Люка и Рико. Потом она быстро обняла Павлова за шею и неловко поцеловала.

За прошедший день Нара, Урсула и Березка несколько раз побывали в воде. Одежда на них была совершенно вымокшей. Из вещей, которые они с собой успели прихватить, у них остался только рюкзак и колчан со стрелами. Остальное они растеряли за время своего вынужденного путешествия.

— Лук из рога, колчан с шестью стрелами, секира, наконечник копья, пара мокасин, две вяленых рыбы и это — все, что у нас есть, — сообщила ему Урсула, когда Павлов вызвался помочь донести ее скромные пожитки.

Добравшись до "шатра воина" и увидев "таежный" костер, гости, к которым следовало Павлову отнестись, как к соплеменникам, тотчас изъявили желание погреться и просушить свою одежду. Они добавили в костер хвороста, и, не обращая на Павлова никакого внимания, разделись и занялись просушкой своей одежды.

Чтобы не выглядеть неприличным, Павлов забрался в типи, подбросил в очаг дровишек, позвал к себе Рико, Люка и их нового друга Вика и предложил им проверить, влезут ли они втроем в спальный мешок сбежавшей Олениной, если у него распороть дно и вытащить холщевый вкладыш. Пацаны проверили, и что же? Спальный мешок пришелся им впору, правда, Вику пришлось ложиться "валетом".