— Интересная идея, но… — Советница сделала пару глотков, — вряд ли, Шепарду сейчас и так есть, чем заняться. Угроза Гетов и Сарена куда острее, чем мы думали. Альянс уже ввязался в прямой конфликт, пусть пока он не принял крупномасштабной формы, ограничиваясь мелкими стычками, но большая война может начаться в любой момент. Впрочем, есть у меня на предмете другой СПЕКТР… о чьей внезапной кончине, случись чего, переживать никто не будет.
— Я его знаю?
— Её. Тела Вазир.
— Тела? — в голосе азари послышалось удивление. — Я что-то пропустила? Или погоди… Так те шепотки, что её сотрудничество с Серым Посредником стало несколько более… глубоким, чем следует, имеют под собой основание?
— Всё может быть.
— Что ж, благодарю за интересный разговор, Тевос. Думаю, после него не у меня одной появится много пищи для размышлений. Да пребудет с тобой Богиня.
— Да пребудет она со всеми нами, — попрощавшись ритуальной фразой, Советница отключила связь с Тессией и набрала другой номер. Минута ожидания и вот голо экран показывает уже другую азари.
— Советник Тевос?
— Приветствую вас, СПЕКТР. У меня есть для вас задание…
Джек Харпер медленно оторвал руку от холодной поверхности того, что некогда было тяжёлой боевой платформой гетов, а сейчас представляло собой груду спрессованных обломков. Несколько секунд до этого он задумчиво водил ладонью по образцу, не столько для дела, сколько для психологического комфорта — вещественным примером убеждая разыгравшуюся фантазию в том, что броня синтетиков осталась столь же твердой, как и должно, а не превратилась в мягкую фольгу. Само собой, это он знал и так, но глядя на деформированный кусок металла и керамики не смог отказать себе в маленькой слабости, тем более, вариант с изменением физических свойств материала был одним из первых пришедших в головы специалистов при взгляде на эффект воздействия неизвестного оружия.
— Итак, вы утверждаете, что ничего не поняли? — обронил Призрак, возвращая своё внимание на учёного с козлиной бородкой. Одного из немногих кому было дозволено работать непосредственно в главном штабе «Цербера».
— Не совсем, — возразил мужчина, — мы не поняли, как это было сделано, но можем многое рассказать о том, что тут точно не применялось.
— Я читал отчёт, — магнат вновь отвернулся, окидывая взглядом лежащий в стороне, на специальном стенде, другой кусок образца, вернее его половину, чей ровный срез сейчас смотрел вверх, прямо на исследовательское оборудование, — вы однозначно откинули идею магнитного оружия, но мне не понятна ваша позиция с гравитационным.
— Понимаете, теория о том, что нечто создало краткосрочную область высокой гравитации внутри объекта действительно выглядит очень перспективно, но для неё была бы характерна картина сильных внутренних деформаций, а её мы не наблюдаем, — учёный кивнул на стенд. — Весь характер повреждений говорит о том, что объект подвергался внешнему давлению высокой мощности, причём удивительно равномерному, с равным распределением силы по всей поверхности.
— Сжимающаяся сфера?
— Н… нет, скорее пленка, покрывшая всю поверхность. Для сферы такие повреждения не характерны, в этом случае основной урон получили бы манипуляторы, вооружение и опоры.
— Вы не изменили своё мнение по биотике?
— При всём желании, — развёл руками сотрудник «Цербера», — это мы первым делом провели и перепроверили уже много раз. Никаких следов тёмной энергии или хоть каких-то иных признаков биотического воздействия. Ничего. Только внешнее проявление, которого, теоретически, можно было бы добиться биотикой, но никаких доказательств данной версии, только опровержения.
— У вас есть идеи о методах противодействия? — в иной ситуации Призрак бы закурил, но он не настолько пренебрежительно относился к учёным и их работе, чтобы позволять себе подобные акты невежества в стерильной лаборатории.