Второй стрелы не последовало. Я восстановил равновесие и выставил копье в сторону лучника.

Одинокая фигура стояла на возвышенности. Лук она откинула и достала тонкий меч.

Жрица. Тварь.

Я зарычал, едва сдерживая гнев. Резано пошатнулся, недоуменно уставился на руку. Я тоже на него посмотрел, понимания, что ничем не смогу помочь. В моих глазах плескалась боль. Резано увидел её и всё понял.

— Яд, да? — спросил он.

— Да, — кивнул я.

Сердце бешено стучало, а ум просчитывал варианты. Жрица отбросила лук, стрелять больше не будет. Она добилась желаемого, а значит, уверена, что яд подействует. Метнувшись к Резано, я разорвал на нем защитную куртку и перетянул руку.

— У неё должно быть противоядие, — сказал я уверенно. — Ты, главное, продержись. Я разберусь.

— Не волнуйся, — Резано вопреки всему улыбался. — Разберемся вместе.

Он пошатнулся и завалился. Его взгляд затуманился, а мышцы ослабли. Что бы эта штука ни делала, одной царапины хватило, чтобы Резано перестал быть бойцом.

Я бережно уложил его на землю, подхватил копье, развернулся и бросился бежать.

— Эрано! — прокричала жрица.

Сука. Убью. Задушу голыми руками.

В этот момент эмоции отключились. Я увидел всю ситуацию разом.

Началась пустая ночь, и в любой момент пожалуют духи. Если они доберутся до Резано, он умрёт. Жрица как-то смогла подобраться на дистанцию в семьдесят шагов. Использовала то, что я отвлёкся. Да и дистанцию она неспроста выбрала, чтобы я разрывался между двумя местами.

Умно и коварно. Она просчитала то, что я брошусь к ней. Даже пузырек достала и покачала им, стимулируя меня.

— Понравилось… — она хотела что-то сказать.

Я налетел на неё, ударил копьем. Атаку она отбила мечом, и мы с ней закружились. Совсем не так, как в первую нашу встречу. На этот раз я не уступал ей в скорости. За несколько секунд звон разнёсся по округе десятки раз. Я выхватывал лишь отдельные фрагменты.

Её лицо покрывали бинты. Открытыми оказались губы — болезненного, фиолетового цвета. Были видны и глаза — пылающие ненавистью и жаждой мщения. Стоило жрице начать двигаться, как бинты покрыло кровью и гноем. Страшная и опасная рана скрывалась под ними, удивительно, как она двигается и сражается.

Воодушевившись увиденным, я удвоил натиск, но это не помогло. Жрица оказалась стойкой, как стена. Ни капли мне не уступила.