Пролог

Человеческие шаги отличаются зачастую так же сильно, как и сами люди. Но то, как ходят простые смертные, меня не особо волновало. Несмотря на то, что и среди них хватает разнообразия, что мне толку от суетливых или ленивых шагов? Они не несут в себе никакой угрозы или полезной информации.

Другое дело, шаги тех, кто вступил на путь восхождения и познания тайн. Среди них встречаются настоящие уникумы в плане шагов. Абсолютно бесшумная, крадущаяся или, наоборот, громкая и уверенная поступь, обещающая проблемы. За этими простыми описаниями могли скрываться продвинутые таинства, которые осваивались годами.

В военном лагере чаще всего встречались солдатские шаги. Это когда солдат спорым шагом двигался в сторону цели, дабы выполнить приказ руководства.

Сейчас, когда мои чувства после боя обострились, в лагере гуляли различные настроения касательно меня, а дальнейшая судьба была максимально неопределенной, я вслушивался и выискивал поступь проблем. А уж в какой форме она будет — так сразу и не скажешь. Бесшумная походка убийц с ножами, ничего не выражающая повара, что подсыплет яд в еду, или десятка солдат с копьями, что возьмут меня под стражу. Вариантов того, что подкинет эта ночь, хватало.

Я заранее услышал типичные солдатские шаги с нотками аристократизма. Простолюдины ходили иначе. Старались не привлекать внимания господ. Аристократы же двигались слишком уверенно, демонстрируя высокое положение. Разве что в присутствии других аристократов они меняли шаг.

Ещё до того, как вестовой показался в поле зрения, я догадался, что это всего лишь посыльный, цель которого — передать мне весточку.

— Рядовой Эрано! — позвал он, заворачивая в сторону моей палатки.

Сам я как раз и сидел возле этой палатки, но не просто так, а у костра, грея руки. Не то чтобы на улице сейчас холодно, скорее наоборот, вполне тёплая погода. Но когда это греть руки у живого огня было неприятным занятием? Тем более когда спать особо не хотелось, да и возможности не было. Чревато. Кто знает, что достопочтенному сынку барона Гронворка взбредет в голову. Может и убийц подослать. Да и просто всяких идиотов в лагере хватает. В последние недели из-за дороманцев и в частности одной рыжей жрицы погибло много солдат. А это никогда не добавляет спокойствия и благоразумия в головы людей. Кто-то из лагеря может попытаться сорвать на мне гнев и страх, поэтому я и сижу у костра, бодрствую и отсчитываю минуты до того момента, когда надо будет выходить вместе с наставником в горы. Жду не дождусь. Этот лагерь опостылел.

— Чего надо? — грубовато спросил я.

Может, и зря. Недавно я сдал экзамен на подтверждение статуса ветерана. Это при том, что опыта солдатской жизни у меня всего ничего. Даже года не наберётся. Но несколько полноценно освоенных таинств возвышало меня над типичными солдатами, делая перспективным воином. А в этой армии такие ценились. Если что-то собой представляешь как практик, то и позволить себе сможешь куда больше, чем обычный призывник новобранец. Но всё же моё положение не настолько крепко, чтобы на пустом месте врагов наживать.

— Вам послание, — сухо ответил вестовой.

Пока он доставал из сумки запечатанный пергамент, я отметил герб у него на плаще. Да и родовая печатка на руке была. Юный, с пушком на верхней губе, маленький аристократик. Всё с ним было ясно. Молодое дарование из благородной семьи, отправили набираться ума-разума. Да не абы к кому, а в личный отряд самого Кристиана Изгоняющего.

Юноша, который старше меня на пару лет, передал бумагу и отправился восвояси. Я сломал печать, вчитался в строки, а потом кинул пергамент в огонь.

Это явно было что-то новенькое. Упомянутый Кристиан, сильнейший воин двух герцогств, приглашал меня пообщаться.

Встреча была назначена в этот же вечер или скорее уже в ночь. До неё оставалось всего ничего. Времени было настолько мало, что приглашение оставалось расценивать, как приказ немедленно явиться в указанное место.

Шёл я без особой спешки. А чего суетиться? Настроение было меланхолично-депрессивным. Если большое начальство хочет меня видеть, то увидит. Но бежать, радостно подпрыгивая, я не собираюсь.

Пока шёл, думал о том, что у продвинутых практиков своё отношение с днём и ночью. Если хорошо видишь в темноте, то понятие вечера для тебя сильно отодвигается. А если очень хорошо видишь, то и вовсе границы исчезают, истаивают, как густые тени в полдень.

Кристиан выбрал символическое место для встречи. То самое, где перебили мой отряд. Когда подошёл, увидел разрушенные гнездо, где сидели лучники. Следов крови уже не было. Слишком много времени прошло. Да и гнездо начали ремонтировать. Под деревом лежали сложенные доски, с помощью которых воссоздадут укрытие.

В это время пахло тёплой листвой. Не обычной, которая устилала землю между гигантскими деревьями, а именно тёплой, успевшей прогреться за день и обретшей уникальный, особенный и терпкий запах.