— Артем Дмитриевич, сколько бутылок у вас осталось? — шепотом спросил он.

— Четыре, — ответил тот.

— Дайте одну. — Он протянул руку, ощупью нашел склянку. — Валера, подожги фитиль.

Звонко цыкнуло колесико зажигалки, поползло по фитилю голубовато-желтое пламя.

— Готовы? Раз, два, три…

Капитан резко выпрямился, выталкивая спиной решетку, вскидывая автомат и отводя руку для броска. Он знал, что собаки на стоянке будут. И не одна. По одной, похоже, они уже не ходят. Отвыкли за день. Но он не ожидал, что их окажется настолько много.

— Твою мать… — прошептал капитан.

Собаки были повсюду. На самой парковке, в кустах, на газонах, за ларьками, повсюду. Четыре бутылки с зажигательной смесью не могли исправить положения. На шум псы повернули головы. Ближайшие поднялись.

Капитан метнул бутылку за спину, вытолкнул тело из люка. И тут же за ним выскочил Валера — бутылка с запаленным фитилем в одной руке, зажигалка в другой — и застыл в изумлении.

— Бутылку бросай! — крикнул капитан.

Валера посмотрел с отчаянием. Он уже умер. В эту самую секунду. Капитан выхватил из его судорожно сжатых пальцев бутылку и швырнул вправо, залепил «очкарику» оплеуху.

— Очнись, сволочь!!!

Парень суетливо полез в карман за очередной бутылкой, и тут псы кинулись на них. Капитан выпустил короткую очередь по низу, не целясь — к чему, все равно всех не перестрелять, — прыгнул к лазу, ухватил «роговую оправу», почти выдернул из проема.

Валера щелкал и щелкал зажигалкой, пытаясь зажечь фитиль, но смотрел-то не на пропитанный смесью лоскут, а на приближающихся собак.

Под выстрелами они отпрянули, разделились на два «крыла», пошли с двух сторон. Так делится муравьиная река, обтекая лежащее на пути препятствие.

Капитан, держа автомат одной рукой, хватал детей за шиворот и рывком вытаскивал на поверхность. Внезапно за спиной полыхнуло, и тут же раздался жуткий полувой-полукрик. Капитан оглянулся. На том месте, где только что стоял «очкарик», отплясывала страшный танец пылающая кукла.

Бог его знает, что произошло, выронил ли Валера бутылку с уже зажженным фитилем или плеснул случайно смесью на себя, а после неосмотрительно щелкнул зажигалкой, а может, и сознательно вытащил из горлышка лоскут, стараясь запалить поскорее смесь, и, конечно, поджег пары, а затем и последнюю склянку, все еще покоящуюся в кармане, — это уже не имело значения. Пламя охватило его моментально, сожрав глаза, волосы и дыхательные пути. Он размахивал руками, не стараясь сбить пламя, а пытаясь сбросить его, отделаться хоть на секунду от лютой, сводящей с ума боли, метался по стоянке, а псы смотрели на него с удивлением.

Валера, тщедушный «очкарик», спасал им жизни ценой своей собственной. Капитан помог выбраться злобно сопящей «брыластой», и она едва не потеряла сознание, увидев собак. Последним вылез Гордеев.

— Все. Спокойно идем к дверям магазина, — сказал капитан. — Не бежим, идем! Смотреть под ноги.

Впереди, прихрамывая, шагал Гордеев, за ним семенила «роговая оправа», дети, за ними — Люда, «брыластая», и замыкал процессию капитан, держащий автомат наперевес.