— Все будет хорошо, когда вернется Джулиан — уверял он меня. — Он меня вытащит.

Но я совсем не верила в это. Мне уже давно не нравился Джулиан.

— Это мог быть несчастный случай, — предположила я. — Если ее кресло находилось так близко от начала ската, оно могло неожиданно выйти из-под контроля. Расскажи мне обо всем еще раз. Я хочу иметь в голове ясную картину происшествия, когда отправлюсь в Грейстоунз.

Он издал звук, выражавший отчасти усмешку, отчасти попытку поколебать мою решимость.

— У тебя все сорвется. Кто-нибудь припомнит твою фамилию, хотя они у нас и разные. Твою фотографию поместили в газете сразу после того, что случилось шесть месяцев назад, и там говорилось, что ты моя сводная сестра Линда Ирл.

В газетной статье во всем обвиняли Стюарта, хотя совершенно бездоказательно; я упоминалась там вскользь в качестве его сводной сестры.

— На той фотографии я на себя не похожа. И кто мог запомнить фамилию, упомянутую один раз шесть месяцев назад? Разумеется, я должна буду назвать им собственную фамилию, потому что у меня потребуют документы, чтобы оформить на работу.

Мне с самого начала нё нравилось увлечение Стюарта лыжами, я вовсе не обрадовалась, когда Мак-Кейб открыл его, возможно, надеясь, что тот воплотит в жизнь его собственные несбывшиеся мечты стать чемпионом. Я никогда не стремилась познакомиться ни с самим Джулианом, ни с теми, кто жил в Грейстоунзе. И, зная мое отношение к этим людям, Стюарт очень мало рассказывал им обо мне. Данные обстоятельства облегчали мою задачу.

— Напомни мне еще раз, — настаивала я. — Адрия находилась рядом со своей матерью как раз перед тем, как это случилось, ведь так?

Он криво улыбнулся.

— Адрия скандалила с Марго и визжала со всем пылом восьмилетней девочки. Мы с Клеем разговаривали в соседней комнате, в библиотеке. Я вообще не подходил к Марго. Я оставил Клея в библиотеке и пошел к входной двери. Сестра Джулиана, Шен, которая как раз спускалась по лестнице, захотела узнать, отчего вопила Адрия; а та пробежала мимо нее вверх по лестнице. Я на минутку остановился, чтобы поговорить с Шен, а затем вышел из дома. Тем временем кресло на колесах, в котором сидела Марго, на большой скорости съехало по скату, врезалось в решетку ограды с такой силой, что пробило ее, и Марго была выброшена на острые речные камни. Остальное тебе известно.

Я знала остальное. Марго сломала себе шею и умерла на месте.

— Наверное, ограда была ненадежной? — спросила я.

— Нет… в этом состоит одна из странностей. Она всегда казалась мне достаточно прочной.

Хотелось бы в этом разобраться. Не знаю, чем занимается полиция.

— Разберусь, — пообещала я. — Но что произошло потом? В саду находился человек… кажется, сторож?

— Эмори Ольт. Чудной тип. Грубый и настороженный. Горнолыжник отменный. Но часто утыкает нос в книгу. Предан Джулиану, хотя остальную часть человечества недолюбливает. Он живет в этой семье еще с тех пор, как Джулиан был маленьким мальчиком. В сущности, Эмори научил Джулиана ходить на лыжах, он и мне помогал тренироваться, хотя я ему не нравлюсь. Я думаю, он не может примириться с тем фактом, что я сейчас превосхожу Джулиана как лыжник. Эмори тогда работал в саду, он и заявил, что я толкнул кресло Марго. Хотя и признает, что не видел, как его толкали и кто находился рядом с ней перед несчастьем. Почему он обвиняет меня? Не знаю.

— Еще одна вещь, которую мне придется выяснить.

Стюарт состроил гримасу.

— Потом он говорил всем, что кресло неслось по скату с такой скоростью, что его наверняка кто-нибудь толкнул. Когда осмотрели кресло, оказалось, что ручные тормоза не тронуты, то сеть Марго и не пыталась тормозить. Эмори был первым, кто подбежал к ней в лощине. Когда он примчался обратно, я как раз выходил из дома. Поэтому он накинулся на меня и стал обвинять во всех смертных грехах.