Теперь опять вся надежда на мою быстроту и везучесть. В прошлый раз я смогла от них убежать, смогу ли в этот?

Я свернула в первый попавшийся проулок, поскользнувшись, чуть не упала, благо, успела ухватиться за стену, подобрав подол, понеслась по тесному переулку, слыша хруст снега позади. Вессу свернул туда же, куда и я.

Вот же проклятье.

Я взмолилась, чтобы эта улочка не оказалась тупиком. Улочка была абсолютно прямой, а дома, которые высились по сторонам, имели совершенно одинаковые окна. Все это навевало жуткую тоску, и одновременно с этим я чувствовала невероятную ценность того, что смогла выбралась из того кошмара, в котором оказалась, а теперь могу угодить вновь. Я была почти уверена, что сейчас выбегу на какую-нибудь второсортную торговую площадь, но это было не так. Передо мной раскинулся полупустой запустелый двор, на который собрали разное барахло: от старой, заляпанной жирными пятнами мебели до мешков с ветхим тряпьём. Я развернулась, разметав подолом платья снег. Лихорадочно скользнула взглядом по высокой полуразваленной каменной ограде и грубо сколоченным постройкам. Путь был отрезан.

Сердце билось о грудную клетку как безумное, в голове шумела бьющая толчками кровь.

Я замерла, когда в заброшенный двор вбежал Вессу. Он остановился и громко хмыкнул, одёрнув спереди явно тесноватый для него камзол, будто думал, что таким образом сможет утянуть себе круглый живот и быть статным.

Вессу медленно зашагал в мою сторону. Теперь ему нечего спешить, я попалась.

– Как же нехорошо сбегать из дома, тётя волнуется, – поучительно начал он.

– Волнуется за кого? За себя? – бросила срывающимся от бега голосом, выпрямляя спину и расправляя плечи. Пусть не думает, что я их боюсь. А следом шагнула вперёд, решаясь обойти его, но тот преградил путь. Каким бы сбитым ни был двоюродный брат, а возвышался надо мной он на целую голову. И, конечно же, силой мне с ним не справиться, поэтому я пустила в ход слова.

– Уйди с дороги, Вессу.

Тонкие губы, обросшие небрежной светлой щетиной, скривились. Жёсткая хватка за предплечье заставила задержаться на месте.

– Леди не пристало блуждать по городу одной. Тем более такой миленькой, хоть и стервозной.

Я фыркнула, стало просто отвратительно находиться с ним рядом.

– За мной! – рыкнул он, не собираясь долго церемониться, и дёрнул за собой.

Мне ничего не оставалось, как идти за ним, в то время как в груди поднимался шторм гнева и досады. Столько усилий приложила, чтобы вырваться из капкана. И в итоге попалась в прежнюю клетку, которая наверняка будет ещё теснее, чем прежняя.

Мы вышли из переулка. Бемлайс вышел нам навстречу. Тот тоже был светловолосым, правда, имел рыжеватую щетину и карие безликие глаза. Ростом он был наравне с Вессу и такой же плотный по ширине.

– Рад тебя видеть, Ламия, – ухмыльнулся Бемлайс.

– А я тебя нет, – беспомощно съязвила на подобное лицемерие.

– Наша лань, кажется, научилась показывать зубки, – Вессу сильнее стиснул пальцы на моём локте. – Ну ничего, думаю, замужество пойдёт тебе на пользу. Через пару месяцев будешь как шёлковая, – с особым смакованием добавил он.

– Сколько же вам предложила тётя? Может, я смогу заплатить больше, и вы отстанете от меня? – предложила я, всё ещё лелея надежду.