— Нет. Я не могу оставаться здесь и слушать, как они говорят о том, какой он дерьмовый парень. — Она машет рукой в сторону гостиной. Она не ошибается. Они плохо говорят о Бо. — Он хороший парень.

— Я тебе верю, — говорю я.

— Ты веришь?

— Ага. — Я приближаюсь на несколько дюймов. — Я бы хотела, чтобы ты мне сказала.

— Я хотела. Я почти сто раз это сделала. Но я не хотела, чтобы тебе пришлось что-то скрывать от Феликса. Для меня это было достаточно тяжело.

— Чем ты планируешь заняться?

— Не имею представления. Но сегодня вечером я хочу свернуться калачиком с Усиком и поспать в своей старой кровати.

— Ты уверена? Мы можем остаться здесь, посмотреть фильм в постели или напиться по-настоящему.

— Я уверена. Я хочу пойти домой, проснуться завтра и забыть обо всей этой поездке. Пожалуйста? — она умоляет, а затем вздыхает. — Вот черт. Мне жаль. Ты хочешь остаться ради Тедди.

— Нет. То есть да, но все в порядке.

— Холл… — Ее карие глаза наполнены такой болью, что у меня болит грудь.

— Если хочешь домой, то пойдем домой. Все что тебе нужно. — Я сжимаю ее руку, чтобы успокоить. — Давай пойдем домой.

Сборы не занимают времени. Феликс пытается отговорить нас от возвращения сегодня вечером, но он все еще так зол, что не очень убедителен. Им обоим нужно время, чтобы остыть.

Наши прощания проходят тяжело, настроение в хижине настолько отличается от того, которое было всю неделю.

Тедди выходит на улицу, а я кладу наши вещи на заднее сиденье. Его рубашка не заправлена, а две верхние пуговицы расстегнуты. Его руки засунуты в передние карманы. — С ней все в порядке?

Я закрываю дверь и прислоняюсь к ней. — Она злится. Я не могу ее винить.

— Ага. — Его челюсть сгибается.

Я скрещиваю руки на животе. — Я не могу поверить Гаррисону.

Голова Тедди наклоняется. — Что ты имеешь в виду?

— Он “ударил” его. Даже не услышав, что он сказал. Это только ухудшило все. Теперь Феликс и Стелла злятся друг на друга. Это беспорядок.