Кричтон сосредоточенно разглядывал свои лежащие на столе руки. Потом он посмотрел на Кинкейда.
– Бен, у меня разыгралось воображение или вы действительно заранее извиняетесь за провал, даже не пытавшись еще что-либо предпринять?
– Конечно нет, сэр. Но как вам известно, в мире юриспруденции нет гарантий. Люди, убежденные в правоте своего дела, считают, что победа в суде им автоматически обеспечена – справедливость всего торжествует. Но на самом деле частенько бывает иначе.
Кричтон буквально пожирал Бена глазами.
– В данном деле никаких "иначе" не должно быть. Понятно, Кинкейд?
Бен почувствовал себя неуютно.
– Понятно.
– Хорошо. – Кричтон убрал руки со стола. – Итак, расскажите мне о сегодняшних делах.
– Как вы знаете, на прошлой неделе мы представили поверенному Нельсонов Абернати огромное количество документов.
Кричтон усмехнулся:
– Знаю-знаю. Мы всучили ему даже бумаги двадцатилетней давности, которые, по сути, не имеют отношения к XKL-1. Я думаю, этот "профессиональный борец за справедливость" просто утонет в них.
Оставив без комментариев тактику Кричтона, Бен продолжил:
– Абернати нанял помощника, и вдвоем они просмотрели бумаги всего за несколько дней. Поверенный Нельсонов выявил нашу систему нумерации документов и обнаружил благодаря этому, что десяти страниц не хватает. Он предпринял ряд действий, чтобы вернуть пропавшие страницы, и настоял на назначении слушания в суде прежде, чем документы будут потеряны или испорчены.
Такая шумиха вокруг каких-то десяти пропавших страниц? Господи, да мы дали ему не менее тысячи страниц.
– Правильно. Но он хочет именно эти десять.
– Интересно, почему Абернати думает, что эти десять страниц так важны?
Бен побарабанил пальцами по столу.
– Я думаю, исключительно потому, что они отсутствуют.
Как говорится, дело принципа. Я говорил с Имоджин, главным хранителем архива, но она не имеет представления, куда делись документы и какая информация в них содержалась. – Бен старался тщательно взвешивать каждое слово. – Я... не думаю, что вы можете это знать, но все же?..
К удивлению Бена, Кричтон, откинувшись на спинку кресла, улыбнулся.