– Ты мне тоже, подружка, – откликнулась Келли.
– Держись.
Келли заверила ее, что постарается держаться. Она обрадовалась, что Лейла настроена дружелюбно. Незадолго до этого они слегка поцапались, потому что Лейла требовала, чтобы непременно купили ореховое масло. Она объяснила, что ест в основном салаты и для нее очень важно, каким маслом заправлен салат, а ореховое – самое полезное.
– И к тому же оно смазывает чакры, – добавила Лейла.
Келли возразила, что с их ограниченным бюджетом на питание ореховое масло – роскошь.
– Абсолютно субъективное суждение, детка, – парировала Лейла, восхищаясь собственным красноречием. – Может, тебе наплевать на чакры, но не лезь со своим уставом в чужой огород.
Лейлу поддержал Дэвид, заявив, что бекон – предложенный Келли только потому, что она вообразила, будто способна приготовить балдежный завтрак, – никому не в кайф, кроме самой свиньи, у которой его отхряпали.
– По мне, – провозгласил он, восседая в позе лотоса как символ явленной миру твердыни благочестия, – лучше ореховое масло, чем труп.
Другие парни встали на защиту Келли, но твердая, хотя и спорная приверженность Дэвида и Лейлы благостным вегетарианским устоям выставила Келли совершенной хищницей, и она чуть не разревелась. Однако вместо этого отправилась в исповедальню и поделилась с «Любопытным Томом», как сильно ей понравились товарищи.
А когда Келли снова оказалась в гостиной, Лейла наградила ее объятием.
На Келли были только майка и легкие шорты. Одежда Лейлы и вовсе состояла из шелкового саронга[13] и коротенького топика. Плоские, тугие животики девушек встретились, груди уперлись друг в дружку.
Камера на турели под потолком проворно развернулась, и объектив приблизил изображение.
День тридцатый
9.45 утра
– Представляете, даже в теплую, солнечную погоду Джеральдина настаивала, чтобы постоянно работало центральное отопление, – заметил Фогарти.
– Для того чтобы «арестанты» обнажались? – догадалась Триша.
– Ну, конечно. А чего вы ожидали? «Любопытный Том» любит голые тела, а не свободные свитера. Джеральдина считает, что почти оптимальная телевизионная температура – двадцать четыре градуса по Цельсию: тепло, но еще никто особенно не потеет. А совсем оптимальная была бы двадцать пять в комнате и минус пять – рядом с девичьими сосками.
Триша задумчиво посмотрела на Боба. Он из кожи вон лез, чтобы очернить свою работодательницу. Зачем?
– И все же, – заключил режиссер, – наша миссис Высочайшее Могущество, наша иезуитка Макиавелли Джеральдина насчет Келли промахнулась, хотя никогда в этом не признается. Решила: раз ей Келли не нравится, то не понравится никому. А зрители ее полюбили, и она, после Воггла, сделалась второй по популярности. Пришлось сменить тактику и уже на следующий день начать подыгрывать Келли.
– Значит, иногда и объект передачи влияет на сценарий?