Лицо убийцы было бесстрастным, хотя Эльза предполагала, что он улыбнется. Шутка, как ей думалось, была неплохой. Он лишь отрицательно качнул головой.

— Совершенно, — он смотрит сейчас только на карты. — Я лишен всех человеческих слабостей.

— Да конечно! — улыбается маленькая на вид девочка с красными волосами. — Почему тогда убиваешь за деньги? Разве это не жадность?

— Убиваю потому, что умею это делать. Лучше, чем кто бы то ни было.

С этим она спорить не могла.

— Но берешь полную предоплату. И всегда заверяешь, что цель будет мертва. Не тщеславие?

— Перестраховка, — парирует он. — Когда я начинал, то брал плату только после того, как цель будет устранена. Однако один из моих заказчиков… не дожил до того момента, когда я приду за наградой. С тех пор — только полная предоплата. Мне не понравилось выбивать своё из вдовы того заказчика.

Эльзе больше было нечего сказать.

И теперь между ними на стол приземлилась колода карт.

— Стоило ли мое лицо такого риска? — спрашивает убийца, и Эльза вздрагивает.

Нет, не стоило. Но Перегил приказал ей. У нее не было выбора. Ему не понять.

Убийца тянет к колоде руку и снимает верхнюю карту.

И щелчок, который издала карта, ударившись о поверхность стола, прогрохотал в ее голове раскатом грома. Она с раскрытым ртом смотрела на череп, изображенный на карте.

Убийца хмыкнул.

— Туз черепов, — констатировал он. — Но не волнуйтесь — шестерка в моей игре бьет туза. Так что шанс у Вас есть.

Минимальный, — слышит она свой собственный голос в своей голове.

Но Перегил сказал, что она выиграет! Он сказал, что ей нечего бояться!

Облизав свои детские пересохшие губки, Эльза потянулась к колоде и взяла карту. Потянула к себе, но пока еще не смотрела. Сглотнула подступивший к горлу комок.

Умирать совсем не хотелось. Не так. И не сейчас.

Но зачем Перегилу было врать ей? Он не стал бы избавляться от той, чьими руками было сделано столько всего!