Мы поднялись на лифте вверх, миновали пару переходов и опять спустились вниз. Похоже, тут был порядочный лабиринт. Наконец мы вошли в маленькую комнату, тошнотворно блестящую — сплошной голый металл. У одной стены, напротив, стоял длинный стол, на манер стола заседаний, на котором громоздилась безобидная на вид техника — мониторы, приемники, стандартное непонятно что, у другой, справа, было оборудовано что-то вроде небольшой химической лаборатории с внушительными рядами блестящих пробирок, ампул, флаконов и закрытых контейнеров. Посередине стояло нечто похожее на электрический стул. «Без комментариев, — подумал я. — Конец пути». Сердце слегка споткнулось и снова забилось, тяжело, разгоняя будто загустевшую кровь.

Кто-то вошел в дверь напротив. Я перевел взгляд и чуть задохнулся.

— Пил?!

— Эрвин… — он остановился и сделал вид, что потрясен. — Ты жутко выглядишь. Зачем ты так?

— Что-что?..

— Зачем ты сопротивляешься? Прекрати, и тебе не сделают ничего плохого.

— А что, черт побери, дело только во мне? — Всколыхнувшееся было изумление быстро улеглось. И впрямь. Должен же был им помогать кто-то из клиники…

— Конечно! Ты солгал мне! Даже в том, когда ты вылетаешь. Вы всегда и всем лгали! Но больше тебе не удастся! — Он победно указал на мечту алхимика. — Так или иначе, теперь ты правду скажешь!

Ощутив, как пара «бульдогов» зажала меня в тиски, я задержал дыхание и сосчитал до четырех.

— Спасибо, Пил, — сказал я мягко. — За то, что пытался меня предупредить. А я, дурак, не понял.

— Я… — Пил осекся и выражение лица у него стало вдруг испуганным. — Но я вовсе не пытался… — Он панически глянул на Сциллу. — Он опять лжет!

— Покиньте помещение, доктор Лизи, будьте так любезны, — сухо сказала Сцилла.

— Да я только… — промямлил он.

— Если вы хотите остаться, пожалуйста, но мне придется потом стереть вашу память. У вас нет допуска к этой информации.

Пил побледнел и попятился.

— Я уйду. — Он злобно глянул на меня. — Вот и все. Больше вам одним не владеть своими секретами, чокнутые снобы!

Я ответил ему злой усмешкой.

— Ты все равно не получишь к ним допуска, Пил. Не надейся. Даже если они существуют.

Он пробормотал сквозь зубы какое-то ругательство и с перекошенным ненавистью лицом вылетел вон. Вот вам еще один романтик, борец за истину. Интересно, он начал завидовать мне с рождения или чуть раньше?

Пока я размышлял, Сцилла расстегнула наручники и велела мне снять форменную куртку и сесть в кресло. Я немного помедлил, но, понимая, что деваться мне абсолютно некуда и в конечном итоге я все равно окажусь именно там, где им хочется, с показным безразличием подчинился.