Полина вдруг осознала, что и эта комната выглядит удручающе неухоженной, как и ее обитатель. Хотя запах был лучше, чем в покоях графа. Видимо, Бригид время от времени все-таки проветривала это помещение.
— Я служанка твоего отца, — объяснила Полина, улыбаясь так нежно и ласково, как только могла.
Ребенок нахмурился и моргнул, непонимающе глядя на нее.
— Моего… отца? Кто это? — внезапно спросил он, чем сильно удивил Полину.
Глава 3
Вопрос повис в звенящей тишине комнаты. Поля только и могла, что смотреть на ребенка растерянным взглядом.
Ощутив, что рука устала, она протянула стакан мальчику. Тот помедлил какое-то время, но взял воду, удерживая стакан двумя руками.
Дождавшись, когда мальчик попьет, Поля осторожно присела на край кровати, неотрывно глядя на ребенка. Малыш внимательно смотрел в ответ.
— Ты не знаешь, кто твой отец? — уточнила Полина. Краем сознания она отметила, что ради прикрытия ей не стоило задерживаться, ведь Бригид наверняка заметит ее долгое отсутствие, но уйти, не поговорив с ребенком, она не могла.
Мальчик какое-то время просто сидел и молчал. Судя по задумчивому виду, он пытался что-то понять. Его лицо, несмотря на отчетливую худобу, выглядело милым и симпатичным.
Полина помнила слова Бригид о незаконнорожденности мальчика, но Поле казалось, что в ребенке есть некоторые черты лица женщины. Хотя она не была полностью уверена, поскольку у нее не было много времени, чтобы как следует рассмотреть Арлетту.
— Я не знаю, — наконец признался ребенок и добавил: — Что значит это слово.
Полине показалось, что у нее украли дыхание. Внутренности скрутило от какой-то тревоги. Сердце сжалось.
— А… мама? — попробовала она, сжимая кулаки от искры гнева на людей в этом доме.
Малыш глянул на нее и покачал головой.
Поля выдохнула. Боже мой, никто не сказал ребенку, кто такие мама и папа… Как такое вообще возможно? Удивительно, что он может хотя бы разговаривать.
— Скажи, а кто бывает у тебя? — осторожно поинтересовалась Полина.
— Бригид, — с готовностью ответил мальчик. — И…
— И?.. — Поля подалась чуть вперед, но ребенок отвел взгляд и быстро пожал плечами.
— Больше никто, — пробормотал он, опустил глаза и ковырнул пальцем грязное одеяло.