— Телефон в твоем распоряжении, — кивнул Ладенмер. Он собрался покинуть комнату, но замешкался. — Я был так неправ насчет Ниллы… насчет… ее дара. И твоего тоже. Я никогда его не пойму, даже если проживу сто десять лет, но я благодарен тебе за помощь, и я благодарен тебе за то, что ты — друг моей дочери.

— Я очень ценю, что она — мой друг, — ответил Кертис. — Она хороший слушатель.

Ладенмер кивнул, повернулся и вышел из комнаты, а Кертис остался сидеть в кресле, размышляя о том факте, что сила Ниллы ослабевает, и что если она не отдохнет — или, по крайней мере, не разгрузит свой обремененный разум — то с нею будет невозможно связаться. Он решил, что она, вероятно, знает, что с ней не так и почему. Сейчас ей следовало бы собрать всю свою силу воли в кулак и попытаться это исправить. Он пришел к выводу, что ей просто нужно заставить себя очистить разум, перезарядив тем самым свою психическую энергию. Только бы у нее получилось!

Он никогда не предполагал, что у дара существует предел. И не мог определиться, нравится ли ему это или нет, потому что, как бы он ни был доволен тем, что его назвали чьим-то рыцарем в сияющих доспехах, он также был рад узнать, что в его доспехах есть щели, и когда-нибудь они могут его ослабить. Это заставило его чувствовать себя более похожим на остальных в этом мире, и не настолько сверхъестественной редкостью, каким его выставила Леди той ночью на площади Конго. Он был всего лишь молодым человеком, носильщиком на станции, и гордился своей работой, помогавшей людям путешествовать по разным местам, а после возвращаться домой.

Он встал с кресла и прошел по песочному ковру к телефону.

Орхидея ответила после четвертого гудка. Она научилась звучать почти мертвой даже в самом возбужденном состоянии.

— Алло?

— Привет, мам.

— Кертис! О, Господи, ты звонишь из тюрьмы?

Он окинул взглядом шикарную комнату.

— Нет. Наверное, тебе позвонил мистер Крэлб?

— Да, позвонил! И все мне рассказал! Из-за кого у тебя неприятности с законом? Это из-за Роуди Паттерсона, этого большого крикливого куска скунса?

— Мама, — спокойно сказал Кертис, — ты можешь просто выслушать меня? У меня нет проблем с законом. Я…

— Тогда когда ты вернешься домой? Я слишком больна, чтобы волноваться!

— Я… занимаюсь кое-чем важным, — сказал он ей. — Я не…

— Возвращайся домой, сейчас же! Слышишь? Я оставлю свет включенным, и ты прямо сейчас, сию же минуту, отправишься домой.

— Сегодня я не приду домой, мам, — стоял на своем Кертис. — Скорее всего, завтра…

— Это всего лишь дурацкие пустые отговорки! Сын не может убежать из дома и оставить на произвол судьбы больную маму, помоги мне, Господи Боже! Только не говори, что ты с кем-то собираешься влезть в неприятности!

Кертис почувствовал, что она заставила его решимость пошатнуться. Впрочем, она всегда так поступала. Но в этот день он решил крепко стоять на своем.

— Мама, мне нужно быть…