Мы едва успели на последний рейс до Сиэтла. Когда мы вышли из аэропорта, была уже полночь. Купив в Такоме карту и пару гамбургеров, мы готовы были отправиться в путь во взятой напрокат машине, хотя никто из нас обоих не в состоянии был двигаться достаточно быстро.

Я сидел за рулем, не давая моей руке окончательно онеметь и дав возможность Нине заняться тем, о чем мы в конце концов договорились в самолете. Звонить в ФБР она все так же не собиралась — вполне возможно, что незнакомец, который сидел в кабинете вместе с Монро, еще был в городе, причем именно по ее делу — но был один человек, с которым она была готова поговорить.

Она позвонила Дугу Олбричу и разговаривала с ним минут пять. Я был слишком занят движением по трассе Сиэтл—Такома, чтобы вникать в суть их беседы, хотя часть реплик внушала надежду.

Нина закончила разговор и некоторое время смотрела в пустоту, затем постучала пальцами по приборной панели так же, как и накануне, но на этот раз не столь раздраженно.

— Как дела?

— Могло быть хуже, — ответила она. — Монро не умер.

— Ты шутишь.

— Вовсе нет. Старый черт до сих пор жив. Удивительно. Похоже, он куда крепче, чем я полагала. Он получил пять пуль и лежал на операционном столе целых шесть часов. Он очень плох, и говорят, что у него самое большее двадцать шансов из ста. Но пока что он жив.

Мне стало не по себе оттого, что я бросил Монро, предположив, что с ним покончено.

— Ты правильно сделал, что вытащил меня, — сказала Нина. — Иначе меня, скорее всего, здесь бы не было.

— Чувствую, есть новости и похуже.

— Дуг поехал ко мне домой, пытаясь меня найти. Кто-то разнес дом вдребезги и украл все мои папки. — Она пожала плечами, скорее устало, чем грустно. — Ты был прав, Уорд. Пора было оттуда сматываться.

— Мне очень жаль.

— Не важно, — коротко сказала она. — Дело Гэри Джонсона весьма осложнилось. Похоже, что у его адвоката в Луизиане могущественная финансовая поддержка.

— В самом деле? Интересно, откуда она исходит…

— Это уж точно. Монро не позавидуешь, даже если он выживет. Сам знаешь, как бывает. Стоит кому-нибудь поднять подобный камень, и под ним обязательно нужно найти хоть что-то, чтобы оправдать сам факт, что его подняли. Я знаю, что в отношении дела Джонсона ко мне не придерешься, но что, если попытаются списать все промахи на Монро? А ведь ему больше всех хотелось засадить того типа за решетку. Собственно, таким образом он и добился своей должности.

Некоторое время она сидела молча. Я не мешал ей, пока не выехал на шоссе и не закурил сигарету.

— Ты не рассказала им о том, что мы знаем, — сказал я.

— Думаем, что знаем.

— Не важно. Ты им об этом не сказала.