Сон. Кошмар. Воспоминания. Хреновые воспоминания, из тех, от которых кишки выворачиваются.
На дворе раннее утро. То самое время, когда я обычно просыпаюсь, вот как сейчас. И так все последние четыре или пять лет; я никогда не сплю больше шести часов в сутки.
Но сегодня кошмар был слишком ярким, и это о чем-то говорит.
Я встаю, ненавидя себя за каменный стояк, хотя несколько часов подряд меня одолевали грустные мысли. Дерьмо, которое хотел бы, имея кнопку памяти, нажать и просто-напросто забыть.
Но в жизни все по-другому. Я понял это давным-давно.
Может быть, мне так чертовски грустно, потому что урок, которого никак не избежать, находится прямо напротив, через коридор. На меня наваливается невыносимая тяжесть.
Назовите это предчувствием.
Прежде чем все это закончится, бедная, оплакивающая Джона девушка, похоже, получит пару-тройку подарков из преисподней, которые захочет забыть.
V: Сделка
Белла
Ячувствую себя потерявшейся в глубокой темной дыре. Тщетно пытаюсь выбраться наружу и с усилием продираю глаза. Узнав комнату и увидев солнечный свет, я расслабляюсь и вздыхаю.
Сон. Всего лишь дурацкий сон на тему клаустрофобии.
От стука в дверь глаза распахиваются. Как во сне, кто-то стучал в дверь, а приглушенные голоса пытались направить меня в нужную сторону…
Откинув одеяло, вылезаю из кровати и иду к двери, приоткрыв ее совсем немного – только щелочка.
– Прости, что разбудил. Все думал, ты вот-вот встанешь.
Дрейк. Огромный, серьезный, его ярко-голубые глаза мерцают, изучая меня. Не уверена, что мне подходят такие интенсивные пробуждения…
Я вынуждена моргнуть пару раз, чтобы сфокусировать взгляд. Сегодня он одет в черную футболку и джинсы, и его лицо светится торжественным, но при этом слегка измученным выражением.
– Уже почти одиннадцать. – Он наклоняет голову, не вполне уверенный, поняла ли я, что он сказал.