Сверхфиолетовый. Похожий на паутинное волокно, тонкий и легкий вплоть до полной неосязаемости.

Люксин обладает запахом.

В своей основе запах любого люксина смолистый. Приводимые ниже сравнения довольно приблизительны, поскольку люксин каждого цвета пахнет в первую очередь самим собой. Попробуйте описать, чем пахнет апельсин: вы сможете сказать лишь, что запах цитрусовый и резкий, но такое описание не будет точным. Апельсин пахнет апельсином! Тем не менее нижеперечисленные соответствия достаточно близки.

Под-красный. Уголь, дым. Пахнет горелым.

Красный. Чайные листья, табак. Сухой запах.

Оранжевый. Миндаль.

Желтый. Эвкалипт и мята.

Зеленый. Свежая кедровая или сосновая смола.

Синий. Минералы, мел. Почти без запаха.

Сверхфиолетовый. Едва заметный аромат гвоздики.

Черный*. Без запаха или пахнет разлагающейся плотью.

Белый*. Мед, сирень.

* Недостоверные сведения – такие запахи приписываются им в преданиях.

Процесс извлечения всегда приносит хорошее самочувствие. Ощущения эйфории и собственной неуязвимости особенно сильны у молодых извлекателей, а также у тех, кто извлекает впервые. Со временем эти чувства, как правило, проходят, хотя извлекатели, какое-то время воздерживавшиеся от магии, часто испытывают их снова. Для большинства цветомагов воздействие этого процесса подобно действию выпитой чашки коппи. Как ни странно, некоторые извлекатели испытывают к процессу извлечения нечто вроде аллергической реакции.

Не прекращаются ожесточенные споры о том, следует ли такое воздействие на личность считать физическим или метафизическим. Впрочем, к какой бы категории их ни относили, считая сферой изучения магистров или люксиатов, сами по себе эти эффекты не вызывают сомнений.

До Люцидония невежды полагали, будто страстные мужчины становятся красными, а расчетливые женщины – желтыми или синими. На деле все обстоит ровно наоборот.

Хотя каждый извлекатель, как и любой обычный человек, обладает собственными природными качествами, извлекаемый цвет влияет на него, подталкивая в направлении определенной поведенческой модели. Впрочем, импульсивный человек, годами извлекающий красный, с большей вероятностью наберется «красных» свойств, нежели – на протяжении того же времени – человек от природы холодный и склонный к порядку.

Цвет, извлекаемый цветомагом, со временем оказывает воздействие на его личные качества. Тем не менее это не делает извлекателя рабом своего цвета и не снимает с него ответственности за действия, совершенные под его влиянием. Зеленый маг, беспрерывно изменяющий жене, по-прежнему остается ловеласом. Под-красный извлекатель, в приступе ярости убивающий своего врага, все так же считается убийцей. Разумеется, человек гневливый от природы будет более подвержен воздействию этого цвета, но существует множество историй о расчетливых красных и горячих, несдержанных синих.

Цвет не определяет извлекателя полностью; следует соблюдать осторожность, вынося общие суждения. При всем том обобщения приносят свою пользу: группа зеленых извлекателей скорее окажется буйной и задиристой, нежели группа синих.

Говоря об обобщениях – с каждым из цветов принято отождествлять определенную добродетель и определенный порок. Под добродетелью ранние люксиаты понимали не столько отсутствие искушения творить зло определенным способом, сколько преодоление собственной склонности к злодеяниям данного типа. Поэтому обжорство ставилось в пару с умеренностью, алчность – со щедростью, и т. д.