Жертвенный костер давно прогорел, зола остыла, но запах горелого мяса сохранился — им пропитались кусты и камни вокруг. Рассвет уже наступил, однако дно долины еще оставалось в тени. Облаченный в униформу раба (то есть полуголый), Вар-ка ежился от утренней свежести и слегка завидовал Мишоду в его просторных и почти белых одеждах служителя бога. Спать хотелось неодолимо, но он крепился.

— Как успехи, Мишод?

— Все получилось! Ночью Ноедег сам отправился в лагерь врагов и чуть не опоздал: они начали драться друг с другом даже раньше, чем он подал сигнал. Сейчас мы увидим…

Лучи восходящего солнца наконец преодолели невысокую гряду холмов, образующую противоположный склон долины. От огромного стойбища иревов осталось только два десятка шатров и палаток, между которыми прохаживались часовые, охраняющие сон участников ночной операции. Лагерь языческой коалиции являл собой картину полного разгрома: всюду трупы, разбросанное оружие и снаряжение. Оставшиеся в живых разделились на плотные кучки, которые старались держаться друг от друга подальше. Кто-то приветствовал встающее солнце ритуальным плачем по мертвым, кто-то торопливо навьючивал груз на лошадей и верблюдов, кто-то уже двинулся по долине на юг, подгоняя животных и поддерживая раненых.

— Они уходят, Вар-ка!

— Можешь считать, что они бегут с поля боя. Но как много мертвых!

— Согласись, что несколько сотен убитых язычников все-таки лучше, чем тысячи павших.

— Соглашусь, хотя мне и сотни не нравятся.

— Честно говоря, мне тоже. Утешением может быть лишь то, что Господь явил всем свою силу. Надеюсь, что смогу растолковать людям: не нуждаются в оружии те, кто угоден Всевышнему, и бессильны мечи тех, кто поклоняется мертвым богам!

— Вот-вот! Народу иревов хватит ума в ближайшую сотню лет не пытаться это проверить еще раз?

— О да! Доказательство явлено однозначно.

— Среди твоих людей много любителей помахать мечом? Такие обычно находятся среди любого народа.

— Они есть, конечно, и это меня беспокоит. Ноедег мечтал о воинский славе… Придется потрудиться, чтобы сделать из него невоенного героя. Может быть, не мне, а ему надо было вчера встать у жертвенника и молитвой возжечь огонь?

— А не слишком ли это круто для предводителя воинов?

— Трудно сказать… До сих пор он слушал меня.

— Думаю, Мишод, что ты справишься: подберешь себе учеников, соберешь последователей. Доказательство у тебя есть, и его должно хватить надолго. А я наконец покину твой мир и больше сюда не вернусь.

— Погоди, Вар-ка…