Кот вздохнул и налил себе еще. Он однажды уже погибал, и до сих пор помнит все с запахами и красками. Ему тот ужасный день часто снится, и всегда просыпается с хриплым криком о помощи. А потом идет под душ, чтобы смыть с себя запах смерти тяжелый и удушливый …

Влад тогда пришел в дом контор, чтобы отдать заявление деда — тот все пытался вытребовать для себя какие-то дополнительные привилегии за то, что воевал за страну, которая давно исчезла.

Был понедельник, и, как оказалось, как раз тот день, в который не стоило здесь появляться. В ночь с субботы на воскресенье строители покрасили этажи свежей краской, поэтому на другой день коридоры радовали глаз блестящими серыми стенами, а в воздухе нестерпимо пахло растворителем.

Когда Влад зашел в один из кабинетов, пары неожиданно вспыхнули — вероятнее всего от чьей-то зажженной сигареты, и мгновенно превратили коридор в бушующий ад.

Здание дома контор было пятиэтажное, еще сталинской постройки, с высокими потолками и лепниной, по высоте равнялось современной двенадцатиэтажке. Загорелось на четвертом, поэтому он и следующий за ним вспыхнули. Мгновенно, за пару минут, все коридоры оказались охвачены огнем. Свежеокрашенные стены горели как фейерверк. За ними занялся линолеум, потом мебель. Отравляющий газ пошел гулять по этажам, поэтому даже те, кому повезло оказаться внизу, оказались в смертельной опасности.

Люди пытались выжить и делали для этого все, что могли. Кто находился на нижних этажах, побежали к выходу, кашляя и задыхаясь — у них был неплохой шанс спастись, и большинству действительно повезло. Погибло только несколько сердечников, да еще пятеро заблудившись в удушающем дыму, не нашли выхода и задохнулись.

А вот у тех, кто оказался на верхних этажах, шансов на спасение почти не было.

Одни чуть сообразительнее других, поняли, что через коридор, где бушевало пламя, выйти не удастся, и стали прыгать вниз на газетный киоск, стоящий у входа, надеясь, что тот смягчит падение. Так и случилось. Первые, пробив крышу, сломали себе ноги, но выжили, а вот тем, кто последовали за ними, уже так не повезло.

Поле падения еще двоих киоск просто развалился, следующие падали на кучу пластикового хлама и бились насмерть.

Неизвестно откуда появилась рота солдат. Если судить по розовым чистым лицам — из бани, находящейся недалеко. Шли они организованно колонной, числом около роты. По команде командира старшего лейтенанта, имя которого история не сохранила, стали ловить в шинели тех, кто прыгал. Они сумели спасти пять человек, пока одна толстая тетка не убила двоих ребят, раздавив их об асфальт, разорвав шинель, которую они держали. Тогда защитники отечества отступили по команде того же старшего лейтенанта, унося с собой тела убитых.

А дальше сама смерть правила бал. Это было по-своему трагично красиво. Клубы искр вылетали из окон и с вентиляционных шахт. Языки огня лизали стены, оставляя черные следы копоти.

На четвертом и пятом этажах люди стояли на подоконниках и ждали, когда пламя доберется до них, а потом летели вниз горящими беспомощными куклами.

Пожарники приехали, но как всегда, как у нас бывает с теми машинами, чьи лестницы не доставали до верхних этажей, а те машины, подъемное устройство которых позволяло добраться до крыши, находились в ремонте. Спасатели не могли пробиться выше третьего этажа, поэтому все, кто находились на четвертом и пятом, были обречены. Конечно, пожарные машины спешили сюда и из других районов, только шансов на то, что они успеют кого-то спасти, не было — слишком быстро распространялся огонь.

Влад Котов — обожженный с горящими волосами полз к окну, чтобы присоединиться к тем, кто уже погиб внизу, не очень хорошо понимая, что делает. Боль в теле была настолько адской и нестерпимой, и, он был готов спрыгнуть вниз, чтобы избавиться от нее. Он знал, если бы даже случится чудо, и его сумеют вытащить из пылающего ада, то шансов выжить у него все равно не было.

Кожи практически не осталось, волос тоже, вместо здорового крепкого парня, который вошел в здание, теперь к окну полз обугленный кусок мяса. Вероятно, если бы он получше соображал, то остался бы на месте — какая разница, где умирать и как?

Главное — все-таки результат, а не способ его достижения.

Но вперед толкала ужасная боль, и он полз, теряя сознание и снова приходя ненадолго в себя.

Смерть сама решает, кто и когда должен погибнуть. Едва Кот добрался до окна и стал переваливаться через подоконник, как его подхватила чья-то сильная рука и потащила вверх.

Если бы мог он что-то видеть обожженными глазами, то заметил бы, что фигура спасителя сливается со стеной здания. Ее не могли заметить ни толпа зевак, ни люди из соседних зданий, в окнах которых торчало немало любопытных, ни даже те, кто стоял на подоконниках в соседних комнатах, озираясь и ожидая чуда.

Человек поднялся по кирпичной стене, вытащил Кота на плоскую крышу, где плавился от жара битум, и перекручивались листы рубероида, создавая странную и жуткую композицию, перебежал на другую сторону здания, выходившую в пустой, закрытый железными воротами двор и спустился вниз.