— Мы все здесь заснимем, если что сможешь на нас сослаться, — Юрий тронул Кривошапко за плечо и прошептал. — Слушай, я тут недавно, приехал оттуда, где стреляют, но такого не видел. У вас это часто бывает? Прости, конечно, за глупый вопрос?
Кривошапко посмотрел на него с удивлением:
— А я о чем тебе битый час толкую? Впервые это у нас! Никогда подобного не видел, хоть веселые девяностые рядовым оперативником служил. Трупов повидал столько, словно все это гнилое время в морге санитаром проработал, а сейчас чувствую себя как новичок в первые годы службы…
— Я тоже, — сокрушено и виновато произнес Александров. — Извини, что помочь ничем не могу…
— Спасибо, мне уже стало лучше, главное — уже не думаю, что крыша у меня поехала. Нормально, прорвемся, не в первый раз.
Кот выходил на разных станциях, переходил с одной линии на другую, запоминая тех, кто шел за ним. Хорошо, что время было позднее, и людей в метро ехало немного, поэтому все были на виду. Убедившись, что никого не видит и главное — не чувствует на себе чужого взгляда, пересел на нужную линию и довольно быстро добрался до своей станции. Здесь он проверился еще раз и пошел к своему дому.
Двухкомнатная квартира деда находилась в панельной шестнадцатиэтажке. Они с сестрой переехали в нее сразу после смерти старика, продав квартиру родителей, чтобы как-то просуществовать первое время. Оплачивал их общее жилье, конечно, Влад. Лия училась в университете на факультете журналистики, поэтому денег у нее не могло быть по определению.
Когда они остались вдвоем, роль старшего, а значит, ответственного за всю семью, перешла от деда к нему, и никто не спрашивал его согласия. Сестра была еще девчонкой, заканчивала школу, а он уже на втором курсе института. И через год, когда сбережения резко подошли к концу после того, как пришлось заплатить за обучение, встал вопрос — как жить дальше?
Именно тогда он и отправился по адресу Дока, который нашел в записях деда. Никаких других вариантов выживания просто не смог придумать.
Получилось все, безусловно, не так, как ожидал, но и не так плохо, как могло получиться. А сейчас ему даже нравилось, и если бы кто-то попытался у него отобрать тот мир, в котором он сейчас живет, он был бы очень недоволен, несмотря на опасности и огромное количество материализованных в тех местах ужасов, о которых люди живущие в столице даже не догадывались.
Странно все тогда было…
Домофон на двери подъезда остался тем же, комбинацию цифр не сменили, поэтому он проник в родной дом без каких-либо проблем, даже не пришлось сестру поднимать, поднялся на третий этаж и нажал кнопку звонка.
Влад мог открыть дверь сам, ключи у него были, но он всегда звонил, опасаясь, что у Лии может оказаться кто-то — должна же у девушки когда-нибудь появиться личная жизнь? Пусть у него ее нет, но у нее-то пусть будет.
Кот надеялся, это когда-нибудь произойдет, и в то же время боялся, что избранник сестры ему не понравится.
— Кто там?
У него кольнуло сердце. В голосе Лии слышалась тоска и боль.
— Твой брат.
Загремели замки.
— Влад! — Сестра бросилась ему на грудь. — Как хорошо, что ты приехал. У меня беда.
Она заплакала, Кот обнял сестру, отвел в комнату и посадил на диван. Сердце защемило. Давно девочка так не рыдала. Последний раз это происходило, когда умер дед. Он гладил ее по голове и ждал, когда Лия успокоится, минут через десять потеряв терпение, произнес: