Сообщники переглянулись.

– Кто это может быть? – спросила Агата.

– Без понятия. Может, не открывать?

– Свет горит, ясно, что хозяева дома. Гости так просто не уйдут.

– Это Леля, моя подруга, – злорадно проговорила я. – Ты надеялась, что я одна как перст, других подруг у меня нет, лишь ты, как солнце на небосводе? Я оставила Леле записку, она знает, что я пошла сюда!

Агата наморщила лоб, соображая, как поступить.

– Я останусь с ней. Стены толстые, наверху ничего не будет слышно. Но для гарантии… – Агата глянула на меня, взяла скальпель и прижала к моему животу. – Мы будем вести себя тихо, верно, Лора? Мы же не хотим, чтобы моя рука дрогнула?

Я сжала челюсти.

– Юра, иди и скажи этой курице, что Лора в больнице. Придумай что-то, неважно что, лишь бы она ушла. Сегодня ночью все кончится, утром будет уже неважно.

Он бросил беглый взгляд на меня, потом посмотрел на Лору и кивнул.

– Хорошо. Я все сделаю.

Звонок прозвенел в третий раз. Юра двинулся к лестнице, пройдя при этом прямо сквозь ангельски красивую девочку в нарядном светлом платье.

Девочка повернула голову, посмотрела на меня и… улыбнулась.

Агата, не замечая ее, скривила губы в усмешке.

– Да, Лорик, Юрочка наш, – последнее слово она выделила голосом, – слабоват, эгоистичен и ищет, где послаще. Доверия к таким, конечно, быть не может. Что ж поделать. Но, думаю, ради себя любимого он все сделает, как надо.