Внимание привлекла суета внизу. Зверюги, почуяв запах дыма, встрепенулись, парочка даже отошла. Ухмыльнувшись, я щелчком послал недокуренную сигарету в сторону ближайшей твари, и она резво отпрыгнула. Задрала башку и залилась визгливым воем.
Со злорадной улыбкой я защёлкал пальцами, материализуя тлеющие сигареты, и на волков обрушился табачный ливень. Рассвирепевшие тварюги уворачивались и кидались на дерево. Но забраться по нему или стряхнуть меня им не удалось.
Довольно скоро бросаться снарядами бесцельно надоело, и я стал примериваться перед броском. Спустя какое-то время загорелся восклицательный знак с оповещением от Системы.
Оказывается, баловство на Эксдилике вознаграждалось. Я стал почётным обладателем Меткости ранга Птенец (I), а плюсом отвалили пригоршню очков опыта. Можно делать смелый вывод: опыт отсыпали за полевое взятие навыков и их прокачку в реальных условиях.
То, что началось как невинная забава с целью скоротать время, быстро превратилось в охоту. Я активировал Истинное Зрение и держал его так долго, как мог, попутно осыпая волчар градом из сигарет. Адская боль в висках и затылке окупилась переходом Истинного Зрения на ступень Новичка (II).
Визуально ничего не поменялось, да и для Ученика (III) требовалось значительно больше опыта. А вот Меткость к тому моменту, как верхушки деревьев тронул закат, добралась до Ученика (III). Для неё нужно было меньше опыта, да и применял я её значительно чаще.
Итогом усилий стало прицельное попадание трёх сигарет разом в волка, отчего лоснящаяся шкура того внезапно воспламенилась. Понять, кто удивился больше, я или зверюга, было нельзя. Однако животное с визгом упало на спину и принялось кататься по земле. Когда пламя потухло, тварь поднялась на дрожащих лапах и, подвывая, заковыляла прочь. На шерсти виднелись отчётливые подпалины.
— Вообще-то, сигареты даже бумагу не подожгут нормально, — заметил я, увидев, как вслед за пострадавшей особью отступила стая. — Выходит, что либо они зачарованные, либо волки уязвимы к огню настолько, что могут вспыхнуть от малейшей искры.
С надеждой поставил на второй вариант. Первый означал, что я курю аналог коктейля Молотова, а лёгкие за это спасибо не скажут.
По правде сказать, не больно-то выправилось положение. Да, волки больше не бросались на ствол, рассчитывая повалить его, однако и уходить не спешили. Сидели под соседними деревьями и пялились на меня жгучими алыми глазами.
Исчезли последние солнечные лучи. Ощутимо похолодало, а разреженный белёсый туман набрался сил. Стал плотнее и поднялся, ещё не вполне скрывая волков, но затрудняя наблюдение за ними. Я переместился на ветку пониже, чтобы не упустить их из виду.
Высыпали звёзды, крупные, холодные и совершенно незнакомые. Они светили так ярко, что пробивались сквозь завесу тумана. А вот луна не впечатляла; против попаданческого канона была одинока и тускла. Висела на небосводе едва различимым пятнышком.
Единственная необычная особенность заключалась в зеленоватом отливе, что, в сущности, пустяк. Такое никак не могло внушить благоговение перед неизведанными краями.
Размышляя над всякой всячиной, я не переставал поглядывать на волков. Их вожак, самый крупный экземпляр с седыми полосами на шкуре и многочисленными шрамами на морде, встрепенулся. Уставился в чащобу за мной и угрожающе заклокотал.
Вскоре рык перешёл в сипение, и главарь развернулся, скрывшись в глубине леса. Стая последовала за ним, напоследок наградив меня наполненными ненавистью взорами.
Я помахал вслед зверюшкам, а сам задумался, с какой стати хищникам убираться от загнанной дичи. Ответ напрашивался страшный: так поступают, если на запах дичи приходит кто-нибудь посильнее.
Накатила новая волна холода — не вечерней прохлады, а пронизывающего озноба. И пришла она со стороны, куда пялился вожак перед отступлением. Я заморгал, стряхивая с ресниц иней. Секундное сомнение, не ловушка ли это, отступило перед призывом шестого чувства драпать куда подальше.
Спрыгнув с верно послужившего дерева, я побежал — не к волкам, а правее.
Ночная пробежка — сущий ад по сравнению с дневной. Я постоянно запинался, налетал на кусты, а однажды чуть не выколол глаз. Налетел на подвернувшийся под ноги корень и едва не напоролся на острый сук.
Но эти неудобства не шли ни в какое сравнению с ощущением нараставшей угрозы. По мозгам ударила паника, я перестал следить за дыханием, и в лёгких заклокотало от недостатка воздуха.