— Что случилось? — спросила она у Мэтти.

Та отвела взгляд. Джулия села на край кровати, поправляя одеяло.

— Так что же произошло? — настаивала она.

Укутавшись в одеяло, Мэтти тихо, почти шепотом, чтобы Бетти и Вернон не услышали, начала рассказывать.

Гнев и отвращение возрастали в душе Джулии, когда она ее слушала. Она так разволновалась, что на ее щеках появились красные пятна.

— Почему ты никогда не рассказывала мне об этом раньше? — сжав ладони, спросила Джулия.

— Не знаю, — разрыдавшись, прошептала Мэтти.

Слезы текли по ее щекам и падали на бирюзовое одеяло, оставляя темные пятна. Она все рассказала Джулии, не упустив ни одной детали, и вдруг почувствовала, что чувство обиды потихоньку отступило.

«Неужели она действительно все это время считала себя виноватой?»

Джулия, конечно, ни в чем ее не упрекала.

— Успокойся. Все позади, прошло, — крепко обняв, утешала подругу Джулия.

— Мэтт, у тебя есть я, наша дружба.

Вытирая то нос, то глаза, Мэтти приходила в себя.

— Извини. Спасибо. Посмотри на меня.

— Ну уж нет, спасибо.

Девушки дружно рассмеялись. Джулия была довольна, что Мэтт успокоилась. Внезапно ей пришла в голову идея, полностью захватившая ее. Возмущение и злость кипели внутри, она не могла спокойно говорить.

— Послушай, Мэтти, я кое-что придумала. Тебе не нужно возвращаться домой, к отцу. Мы просто сбежим. Оставим все и сбежим. Мы поедем в Лондон, найдем работу, снимем квартиру и будем жить.

Подруги уже бывали в Лондоне. Они прогуливали день занятий или отправлялись туда в субботу — день, свободный от школы. Денег было достаточно, чтобы сходить на танцы в какой-нибудь клуб и хорошо повеселиться.

Лондон — заманчивый, желанный мир, такой далекий и в то же время очень близкий. Они так часто мечтали об этом, гуляя в парке, по дороге из школы домой, за чашкой чая в кафе.

— Если я брошу работу, то не буду жалеть об этом, — сказала Мэтти.