— Так быстро?! Спасибо! — Саша приняла бумажку, подвинулась, освобождая место следующему в очереди, и вдруг метнулась обратно:
— Мужа с собой взять никак нельзя?!
— Можно, тебе все можно! — с притворной любезностью откликнулась паспортистка. — Такие вот трудоспособные… иждивенцы, как он, — она выразительно зыркнула в мою сторону, — уезжают от нас со специальной скидкой! Надеюсь, у твоего деда найдутся лишние восемь тысяч?!
Я потеснил в сторону Сашу и склонился к окошку:
— Спасибо, не требуется!
— Ни в чем себе не отказывай!
Из бойницы сочился елейный яд, паспортистка ни секунды не сомневалась, что я или проклятый нэпач, или вовсе контра.
Как я и боялся, идею семейного выкупа Саша не оставила.
— Лови ваньку, да порезвее, в темпе дуй на завод, — безапелляционно заявила она, едва мы вылезли под лучи солнца из подъезда НКВД. — Оформляй справку из отдела кадров и выписку из личного дела. Потому гони в жилконтору. По дороге заскочи в фотоателье, помнишь, там где мне делали. Еще домой, за документами… а я пока заполню анкеты и займу очередь. О! Заодно позабочусь, чтобы мымра не сдала в чека мой пакет.
— Да за такие деньги уж как-нибудь сам пробьюсь…
— Не дури!
— На их жадную глотку золота не напасешься!
Конечно, я лукавил. Смертельный риск перехода границы дороже любых денег, иначе говоря, от платного выезда, пусть и за полный прайс, меня удерживал исключительно страх подвести жену своей липовой биографией.
— Ты хорошо все расслышал? — в словах супруги зазвенела сталь. — Не проверяют коммерческих.
Уничтожить мою легенду, в общем-то, крайне несложно. Достаточно отправить грамотный запрос с фотографиями и приметами по месту рождения и отрочества. Как это сделать? Гонять через полстраны нарочного чекиста ради каждого эмигранта никто не станет. Действующих факсов, или, как их тут называют, бильдтелеграфов, в СССР ровно два — в Москве и Ленинграде.[136] На востоке, за Волгой, связь застряла на довоенном уровне — жалкую трехлинейку до областного Свердловска с большой помпой сдали всего лишь год назад, как раз тогда, когда я работал телефонистом. Так что до моего «родного» уездного городка телефонная линия гарантированно отсутствует.[137] Остается пересылка бумаг, дело весьма небыстрое, только на поезд туда и обратно уйдет дней десять. Принять пакет, разобрать, зарегистрировать в картотеке, составить запросы, отправить по инстанциям… получить, передать местному оперуполномоченному, или как их там сейчас называют. Вдобавок кому-то придется добраться до городка, найти и опросить свидетелей.
Сможет ли ГПУ уложиться в положенные две недели?! Нет, однозначно нет! Ненаучная фантастика!
— Паспорт выдадут, проверку продолжат, — сменил я линию сопротивления. — Пока визы проставим, пока до границы доберемся… там-то нас и сцапают!
— Вот еще! Нынче стране нужна валюта, а не новые лагерники!
— Баксы — стране, чекистам — зека.
— Вожди, верно, специально срок нереальный установили, — нашла неожиданное объяснение Саша. — Установили регламент, чтоб ретивые болваны никому палки в колеса не вставляли.[138]