– А где она сейчас? – произнес отец.

– Спит, – ответила Татиса. – Не нужно ее будить. Пусть отдохнет.

Развернувшись, я быстро пошла к себе, стараясь ступать так, чтобы меня никто не услышал. Едва только дверь комнаты захлопнулись за мной, я прижалась к ней спиной и сползла на пол. Обхватив колени руками, едва-едва смогла унять дрожь в них. Неделя! Неделя и все. Жизни конец, не иначе, поскольку выйти замуж за нелюбимого было смерти подобно. Все, что угодно, только не это. Окинув взглядом комнату, я в какой-то момент поняла, что ни за что в мире не лишу себя возможности быть счастливой, идя на поводу моего охочего до власти отца. Будь жива мама, она бы этого брака не допустила точно, потому как знала, что это такое, когда рядом тот, кто тебе чужой. Поднявшись с пола, я подошла к шкатулке с драгоценностями. Открыв ее, порылась в неисчисляемом количестве сверкающих побрякушек, выбрав самую ценную – дорогущий браслет с бриллиантами, который мне из своей коллекции на день рождения подарила тетка. Покрутив в руках украшение, я сунула его в карман, затем взяла из гардеробной черный плащ с капюшоном и, накинув его на плечи, выскользнула из комнаты. Тихонько преодолев лестничный пролет, выбежала незамеченной из особняка и направилась к воротам арены. Уставший стражник нахмурено окинул меня взглядом и поклонился.

– Отведи меня к Радану, – тихо проговорила я и протянула мужчине браслет.

Усталость того враз как рукой сняло при виде украшения.

– Зачем? – осторожно спросил он, окинув меня неодобрительным взглядом.

– За такие деньги, – кивнула я на браслет, – вопросов не задают.

– Простите, мадмуазель, но…

– Он стоит столько, что ты до конца жизни сможешь позволить себе не работать, – прошептала я, оглядываясь, – ты до гробовой доски не заработаешь таких денег, горбатясь на моего отца. Отведи меня к нему, а вернешься за мной на восходе.

– Но…

– Никто не узнает, – настойчиво проговорила я. – Отец думает, что я сплю. До утра меня никто не хватится. Я в плаще. Меня никто не узнает. Если что, остальным, кто внутри в охране, скажешь, что шлюху ему привел. Не думаю, что это такая редкость здесь. Бери, – процедила я сквозь зубы и сунула браслет в карман мужчины. – Сам главное язык за зубами держи. Я-то точно никому не скажу.

Мужчина колебался не долго. Деньги всегда делали свое дело, а уж такие и подавно. Выругавшись себе под нос, он открыл ворота и запустил меня на территорию.

– Идем. Голову только опустите, чтоб никто не узнал, – проговорил он и окинул меня неодобрительным взглядом.

Склонив голову, я запрятала руки в рукава и пошла следом за стражником. Миновав внутренний караул, мы пошли по гулкому коридору. Никто из других стражников ничего не спрашивал. Как я и догадывалась, женщина в этих стенах была не редкостью. Когда мы остановились подле двери в камеру Радана, стражник проговорил недовольно:

– И куда вас такую молоденькую несет? Сразу видно, не было подле вас матери, уж она бы точно вырастила из вас добропорядочную мадмуазель.

– Будь подле меня мама, я бы и правда сейчас не стояла здесь, – горько усмехнулась я. – Не забудьте, на рассвете.

– Да не забуду, – проворчал стражник и отпер скрипучий замок.

Радан сидел около стола и что-то отрешенно вырисовывал в потемневшем от времени небольшом блокноте. Едва только дверь за мной захлопнулась, он поднял голову и устремил взгляд своих платиновых глаз на меня. Недоумение…настороженность…недовольство. Обычный перелив эмоций в глазах этого мужчины, который я знала уже наизусть. Закрыв медленно блокнот, он отодвинул его в сторону и откинулся на спинку стула. Секунда…вторая…третья…словно снимая с меня слой за слоем, докапываясь до подтекста моего поступка, Радан молча смотрел на меня.

– Зачем пришла в такое время? Ты знаешь, что будет завтра, когда все узнают о том, что ты здесь была после захода солнца? Я не ранен, мне целитель не нужен. Твое присутствие здесь чревато неприятностями, – строго проговорил Радан.

– Никто не узнает, – тихо проговорила я, снимая плащ и вешая его на спинку кровати.