Мы втроем обернулись на крики. Возле одно из столиков столпились люди.

— Что там просиходит? — Вытягивая шею, задалась вопросом Валерия. — Да, отстаньте же вы!

Рывок и она, припрыгивая, скрылась в толпе. Мы с Феем чуть отстали от нее. Сквозь спины людей я заметила знакомые фигуры. Это были мачеха и ее дочки.

— Твои знакомые? — Кивнул на троицу Фей.

— Наши знакомые. Жаль, что я их не слышу.

Елизавету и ее дочек окружила толпа женихов. Это лишь звучит красиво, но на деле эта ситуация напоминала цирковое представление. Клоуны есть, декорации и зрители тоже. Несколько разряженных мужчин, чей внешний вид вызывал у окружающих неконтролируемые улыбки и смех, окружили свою добычу. Мачеха задвинула за спину своих дочерей, и в полном непонимании встретилась лицом к лицу с будущими зятьями:

— Господа? — Удивленно прохрипела Елизаветта. У Фея слух был лучше, он мне пересказывал, что там творится.

Здесь я должна ввести вас в курс дела. Как вы уже поняли, Мачеха ни сном, ни духом не ведала об этой теплой встрече. В день знакомства с редакцией этой семейки, я не просто прочла письма, но и ответила некоторым из адресантов. В этом сложном деле — а таковое оно, потому что в этом мире люди не дошли до создания современной канцелярии и пользовались перьями с наточенными концами и чернилами — мне помогал начитанный Ворон. Как птица научилась письму? Вот и мне было интересно, как. Он не отвечал на мои расспросы, лишь хитро щелкал клювом.

Писала я под диктовку и едкие комментарии. В начале, мне было трудно приноровиться к литературным особенностям того мира и времени, но дальше я вошла во вкус. Содержание писем было одинаковым, мы лишь меняли адресатов, и вот что получилось:

Уважаемый, драгоценнейший, Возлюбленный мой граф Мусин Пышкин/ господин фон Цензор/ барон Горох/ господин Жирар-де-Подьел, я пишу вам в надежде на скорую встречу!

Меня тронуло ваше письмо, в котором вы с такой достоверностью описываете наше будущее. Я счастлива слышать, что вы видете нас в здравии и согласии. Я подписываюсь под каждым написанным словом, но, дорогой мой, я вынуждена вас огорчить. Моя мать пророчит мне в мужья другого! Она говорит, что он лучшая для меня партия. Милый мой, я то знаю, что вы во всем превосходите его: и в знатности, и в богатстве (я должна отметить, что для меня это абсолютно не важно) и в чувственности!? По сему, я прошу вас такого-то числа в такое-то время явиться на бал, что состоится в летней резиденции короля и объясниться с моей матушкой. Я верю, что вы сможете убедить материнское сердце отдать такому надежному кавалеру руку своей любимой кровинки!

Ваша Верная Гризелла

Итого, четыре импозантных кавалера прибыли на бал по приглашению дамы сердца. По их раскрасневшимся потным лицам было видно — они решительно настроены на эту встречу, на возможный мордобой и на желаемую свадьбу с автором столь сентиментального письма (слава богу, речь идет о Гризелле, не обо мне).

Один из новоприбывших облачился в ядовито-зеленый кафтан и светлые обтягивающие лосины… в горошек. Верхняя часть еле-еле прикрывала выступающую мягкую точку ниже поясницы, которая была обтянута колготками. Было видно, что одежда смещает движения мужчины, он шел маленькими шажкам, каждый раз одёргивая кафтан.

Второй претендент на программу «Модный приговор» высокий худощавый господин в темно-синем костюме, на манер военного. Вместо лосин мужчина отдал предпочтения широким в бедрах штанам и высоким кожаным сапогам. На голове предсказуема была фуражка, из-под которой торчали жиденькие поседевшие волосенки.

Третий гость выделился больше предыдущих. Небольшого роста мужчина натянул на себя халат. Да, именно так выглядел верхняя одежда этого господина. Бархатный бордовый халат в пол, из-под которого при ходьбе выглядывали острые носки туфель. Мужчина приглаживал свою прилизанную шевелюру. К этому образу не хватало только курительной трубки и был бы вылитый плейбой.

Сквозь спины мужчин была видна блестящая макушка. Я пригляделась получше и узнала в низкорослом мужчине четвертого жениха Гризеллы. Он выглядел еще более комично, так как был плотнее других своих соперников. Этот мужчина будто бы сошел со страниц истории о Средневековье: полосатый жилет со стоячим воротником, знакомые нам колготки, поверх которых были надеты широкие набитые подушкообразные штаны до середины бедра и широкий длинный плащ с капюшоном, прикрывающий весь этот срам сзади. На идеально полированной лысине покоилась высокая шляпа с узкими полями и с общипанным белым пером сбоку.

Плотным кольцом мужчина встали напротив Елизаветты и спрятавшихся за ней дочек.

— Господа, что это значит?

— Письмо… — Начал один мужчина.