Нужно быть оборотнем, чтобы оценить ту красоту, что обнаружила Люция Германовна. Огромный серый волк скрутился калачиком, почти полностью спрятав свою хрупкую самочку. Белая макушка торчала, зализанная самцом от переизбытка любовных чувств. Продолжал языком водить по шерсти белоснежной, а сам янтарные глаза выпучил в злобе и клыки оголил беззвучно, предупредил Люцию, чтобы близко не подходила.

– Володар, обернуться надо.

Волк и не собирался этого делать, у него теперь волчица есть, стремиться к человеческой сущности незачем.

– Не будет будущего, убьют жену твою, как было уже. Вспоминай,- шептала Люция подходя ближе. – Сергею она нужна.

Волк замер, глаза закрыл и стал медленно вырастать вверх, оборачиваясь человеком. Женщина облегчённо вздохнула, увела взгляд от его голого тела. Раньше спокойно на обороты смотрела, голым мужиком не напугаешь. А теперь с этим Лёней поговорила и только одно на ум приходит, секс. Как ненасытная боролась, чтобы не рассмотреть Володара. Глаза прикрыла. Обратилась к белой волчице.

– А тебе, наоборот, лучше зверем побыть, – ласково протянула она.

Волчица белая зевнула, хвостиком повиляла и поднялась, прислонившись к Володару. Высокая, худая. Красавица, хоть Люция и оборотень захотелось потискать зверюшку. С трудом сдержалась.

Володар забрал из её рук одежду для Юли и не спеша направился к дороге.

– Я тебе благодарен за всё, Люция, – голос его, как обычно, без эмоций монотонный спокойный, он что восхищается таким тоном, что ругается. Как стена, непробиваемый. – Я хочу попросить прощения за тот случай в битве. Налетел на тебя неосознанно. Ты знаешь, беременную не тронул бы.

– И ты прости, – отозвалась Люция, которая уже простила. Да ненавидела, да проклинала, но жизнь продолжается, и оказалось очень весело.

– За что?

– За то, что моя Наташка Юлию Дмитриевну бойцам Сергея отвезла. Они детей её украли, а ты знаешь, как в наше время с волчатами сложно.

– Следи за своими, – ответил Володар и прошёл вперёд неё, а волчица за ним припустила юная, игривая.

Возвращались уже утром. В гостиничном комплексе постояльцы только оборотни. На зелёном лугу у террас вырос палаточный военный городок, бойцы прибывали со всех концов.

Входя в гостиницу, Люция взяла за руку Леонида.

– Пойдём, –  сказал она, – покажешь, что мне там понравится.

Увела мужчину в свой номер. Хотела всё сделать по-человечески с душем и прелюдией, а получилось по-животному. Для оборотней и то, и то приемлемо. Только и успела дверь на замок закрыть, как Лёня накинулся на неё, принялся зацеловывать в страсти. Люция глаза выпучила, а он ей уже волосы растрепал, рубаху с себя стягивал. Она отпрянула, чтобы глянуть на тело его мускулистое. Да, такому публичный дом должен был бесплатно отдаться и ещё доплатить. На слюну любая изойдёт. Плечи покатые, руки сильные, все мышцы, как у атлета играют, манят. И на лицо симпатяга. А то, что волк, так это значит, не будет изменять, Люция не могла поверить, что это с ней происходит.

– Давай титьки мои сюда, – в нетерпении Лёня стал расшнуровывать корсет. Наглец, стервец. Возбуждал.

Благодаря постоянному ношению корсетов у Люции разница между бёдрами и талией в полметра, и живот плоский. Волк всю одежду растерзал и добрался до тела, которое лучше чем лицо сохранилось и произвело на мужчину впечатление. Лёня рот раскрыл от восторга. Нравились ему пышные формы. А у Люции грудь не отвисшая, фигура идеальная и кожа нежная. Зарывшись в мясистую грудь, поднял женщину на руки, словно не весила она ничего, и понёс на кровать.

Люция, как двадцать лет сбросила. Мало того, что на руках пронёс, да ещё со страстью брал. Соски терзал зубами, за волосы ухватил и выгнул женщину. Пальцами хозяйничал между ног, так что почти довёл до оргазма. А потом вошёл во влагалище твёрдым длинным членом глубоко, до боли. Женщина закричала, и не намерена была свои эмоции сдерживать. А любовник её, словно получил разрешение тоже во весь голос рычать начал, пусть все знают, что они теперь пара. Резко входил, вбивался с хлюпаньем, заставляя всё громче кричать Люцию, пока она умолять его не стала, прекратить. Он услышал её. Усмехаясь, лёг сверху, остановившись.