Встречать путешественника, невесть где пропадавшего много лет, вывалили почти все, независимо от важности дела, которым занимались. Понятно, что весь клан, числом почти в шесть сотен человек, собраться не мог. Но полсотни ближайших родственников, обитавших в усадьбе и на окружающих её хуторах, едва не затоптали его на радостях. Только родители, Хлодвиг и Мэйв, смотрели спокойно и приветливо. Они получали обстоятельные письма Халлека, а потом, когда письма перестали появляться, Эйстен находил слова для придания уверенности, что всё в порядке. Халлек познакомился с братом, семилетним Бёрге и двумя ещё более младшими сестричками: пятилетней Эсхильд и невероятно серьёзной двухлетней Ингвиль, сидевшей на руках матери. Мимолётно он подумал, что Бёрге был зачат как бы ни в дни сразу после отплытия с Бьярном.
На первый, и даже на второй взгляд, дела клана шли хорошо. Но в своих странствиях Халлек поднабрался самого разного опыта, увидел и узнал такое, что не каждому уходящему в большой мир нордхеймцу доводилось. Он обратил внимание на то, что частокол усадьбы усилен совсем недавно, всего пару лет назад. Перестраивали его не просто так, из-за износа, а с прицелом на оборону. На самых высоких холмах по краям долины, на деревьях, устроены дозорные площадки. Дома и постройки усадьбы подсыпали снаружи, до половины высоты стен, землёй, а отсыпку выложили дёрном. Когда он отправлялся с Бьярном Серым, ничего этого не было. Его клан вёл почти мирную жизнь, занимаясь в основном рудным делом, кузнечеством и рыболовством. Никто ранее не посягал на земли, достаточно скромные по сравнению с владениями других, более крупных кланов. Значит, необходимость в таких работах всё же появилась, и не на ровном месте.
Вечером отец подтвердил его подозрения. Ужин в семейном кругу перешёл в обсуждение окружающей обстановки, и она Халлеку не понравилась. Сильные кланы, способные выставить по тысяче и более воинов, не находили дома применения своему могуществу. Они постоянно ходили в набеги не только пиратский архипелаг или на северо-западное побережье Империи, но и стали заглядывать в воды Восточного Океана. В проливах между многочисленными островами «длинные» чувствовали себя как дома, местные судёнышки не могли тягаться с ними ни в скорости, ни в поворотливости, ни в прочности. Впрочем, набеги в такую даль Халлека не волновали — дело житейское. Но вот уходили в походы далеко не все. Небольшие отряды изгнанников или просто не способных ужиться с соратниками в долгом рейде всё чаще тревожили хутора и усадьбы малых кланов. А поселения, отправившие немалую часть боеспособных людей в поход, далеко не всегда могли дать отпор. Слово за слово, и вдруг Хлодвиг пристально посмотрел на сына, как будто в первый раз его увидел, и выдал:
— А почему бы тебе, Халлек, не пойти на тинг и не заявить себя на место главы клана? Видар Медведь при смерти, не сегодня-завтра его на костёр уложат. Подумай.
Халлек удивлённо взглянул на отца. Он смутился.
— А что такого я сказал?
— Да так. Несколько неожиданно слышать это от тебя.
— Знаешь, тебе может быть и неожиданно. На самом деле я не первый, кто подумал об этом. Года четыре назад жрец Кэре перед самой смертью удостоился видения, в котором главой нашего клана стал ты. А потом он видел тебя на альтинге.
— И что там было? — Халлек уже догадался, что Свальбард таким образом подготавливал его будущее. Точнее, отношение к нему самому.
— Он не сказал, — Хлодвиг развёл руками. — Умер. Потом Эйстен целый день прозаседал на источниках со всеми остальными жрецами. Он их созвал для совещания со всего края. Почти все пришли. Догадываешься, кто отсутствовал?
— Не было представителей от кланов, которые тайно поддерживают изгнанников и копят богатства в набегах на Восточный Океан. Там хорошие мореходы, но как воины мы лучше. Намного.
— Всё точно. Теперь у Эйстена есть список.
— Это как-то слишком прямолинейно. Так подставиться надо было суметь, не один же Эйстен способен сложить одно с другим.
— Там тёмная история была. То ли он так закрученно приглашения составил, то ли ещё что… ну ты не хуже меня знаешь, насколько хитр этот хромец. Как потом сороки на хвостах принесли, явиться именно для заведомо замешанных в этом деле означало бы прилюдную потерю лица и прямое признание вины. Сильные кланы становятся всё сильнее, разоряют или поглощают слабые. А середнячки вроде нас обороняются как могут.
Халлек почесал за ухом. В словах отца он услышал, пожалуй, даже больше, чем тот предполагал сказать. Путешествия и встречи с разным людьми расширили кругозор нордхеймца достаточно, чтобы уметь видеть лес за деревьями.
— Я понимаю. Ничем хорошим это не обернётся. Если не можешь что-то остановить, следует это возглавить, как сказал кто-то очень умный.
Хлодвиг рассмеялся.
— Да уж, ты почти не повзрослел внешне, но голова у тебя работает как не у каждого старейшины.
— Я хочу поговорить с Эйстеном. Он до некоторой степени знает о моих приключениях, и сможет подсказать что-то дельное.
— Хочешь сказать, он знает больше, чем мы?