Несмотря на все случившееся, несмотря на невозможность их дальнейших отношений, Рори не могла не представлять себя в постели с Лукасом. Он вышел, чтобы забрать их скудный багаж и проверить, позаботились ли в конюшне о лошадях. И вот сейчас, оставшись одна, Рори мечтала о том, что предстояло…

Она уже не была наивной юной девушкой и точно знала, что именно случится, если она это допустит. И решение будет принимать она, только она. Лукас ни за что не стал бы настаивать и уж тем более – применять силу. Но ведь она уже совершила ошибку в прошлом и заплатила за нее восемью годами изгнания. Осмелится ли она на одну ночь счастья?

Раздался стук в дверь. Рори вскочила на ноги. Дверь открылась, и в спальню вошел Лукас. При взгляде на него у Рори сжалось сердце. Его мокрые темные волосы были отброшены назад, а вода потоками стекала с его плаща, образуя на полу лужицы.

На мгновение их взгляды встретились. Потом его взгляд скользнул по ее распущенным черным волосам, плечам, груди, мокрому платью… Тихо вздохнув, он решительно захлопнул за собой дверь, прошагал к туалетному столику и положил на него свою дорожную сумку и шляпную коробку Рори. Потом снял мокрый плащ и повесил его на крючок в стене.

Очередная вспышка молнии осветила его плотно сжатые губы.

– Тебе надо отдохнуть, – сказал он. – А я лягу на полу.

Но ведь Лукас желал ее – она не могла ошибиться, она видела страсть в его глазах. Они хотели друг друга, и это желание, казалось, сверкало в воздухе словно вспышки молний за окном.

Он сел у огня, чтобы снять сапоги. В неярком свете камина было видно, как вздымалась и опускалась его грудь. Рори страстно его желала – и удивлялась собственному бесстыдству. Ее ведь воспитывали как леди, и у нее не должны были появляться такие греховные мысли. Но уж если ей предстояло до конца своих дней оставаться в одиночестве… Неужели она не могла провести всего лишь одну ночь с мужчиной, которого любила?

Она повернулась к маркизу спиной и сказала:

– Поможешь расстегнуть платье?

Еще несколько секунд она слышала только стук дождевых капель по оконному стеклу, потом раздались тяжелые шаги Лукаса.

Рори перебросила волосы через плечо – чтобы они ему не мешали. Его пальцы коснулись ее шеи, и в тот же миг ее охватил обжигающий чувственный голод; она наслаждалась прикосновениями Лукаса, такими уверенными и одновременно необычайно нежными. Расстегнув ее платье, он опустил руки, для верности сцепив их за спиной.

– У тебя хорошо получилось, – сказала Рори. – А теперь мне надо расшнуровать корсет.

Лукас отшатнулся.

– Боже правый, Рори! Как ты можешь просить меня об этом?! Я ведь изо всех сил стараюсь поступить правильно.

Мука в его голосе доставила Рори невыразимое удовольствие. Она повернулась к нему лицом и прижала ладони к его широкой груди.

– Но ты же сам сказал, что сегодня мы – муж и жена. А супруги должны спать в одной постели. Это будет правильно.

Несколько секунд Лукас смотрел на нее горящими глазами. Судя по всему, он сражался со своей совестью. И Рори знала, что причина такой нерешительности – распущенность его отца. Лукас всегда контролировал себя – даже если этот пресловутый самоконтроль грозил его убить. Она шевельнула бедрами и улыбнулась.

И в тот же миг, издав хриплый стон, Лукас впился поцелуем в ее губы. Он целовал ее долго и страстно, одновременно поглаживая ладонью спину и бедра девушки. А затем принялся теребить ее соски, и Рори, прижимаясь к нему, ощущала гулкое биение его сердца.

Наконец, чуть отстранившись, Лукас вздохнул и произнес: